Читаем Ветры Куликова поля полностью

В том же замирительном 1743 году закончилась Великая Северная экспедиция, длившаяся десять лет. Она проводилась по еще петровскому указу и на самом деле была великой: ее исследования охватили огромный район — побережье Северного Ледовитого океана от Архангельска до Чукотки, а на Тихом океане Камчатку, Аляску и Алеутские острова. Спускаясь по рекам в арктические воды на ботах и кочах[16], морские отряды экспедиции плыли вдоль сибирских берегов, наносили на карты их очертания, острова, бухты, глубины, изучали рыб, зверей и птиц, наблюдали климат, знакомились с местным населением, с его обычаями и занятиями. Труд первых исследователей был так нужен России и был так нелегок, что их имена увековечила героическая карта суровых краев. Именем капитана-командора Витуса Беринга названы море, остров и пролив; именем лейтенантов — двоюродных братьев Дмитрия и Харитона Лаптевых — четыре мыса, пролив, морской берег и море; именем лейтенанта Степана Малыгина — пролив и мыс; именем Федора Минина — мыс, полуостров, шхеры, залив и гора; есть на той карте берег Прончищева и бухта Прончищевой. Василий Прончищев был начальником одного из отрядов Великой Северной экспедиции, тяготы Арктики с ним делила жена Мария, первая полярная путешественница. Оба они умерли, исследуя берега Таймырского полуострова… России нужно было знать свои просторы, и эта потребность выдвинула из народной среды исследователей-героев.

Важнейшим событием в жизни не только Европы, но и всего мира стала Семилетиям война 1756–1763 годов. Англия и Пруссия договорились о взаимопомощи: пруссаки помогают Англии отнять у Франции колонии, англичане помогают Пруссии захватить Саксонию; при этом курфюрсту саксонскому дать в утешение Чехию, отняв ее до этого у Австрии; одновременно Пруссия намеревалась отнять у поляков Поморье и Курляндию. Пруссия не сводила жадных глаз с балтийских владений России, но пока не посягала на них. России она откровенно побаивалась и вытеснение ее из Прибалтики откладывала на лучшие времена.

Фридрих II, прусский король. Старинный рисунок.


Пруссией правил король Фридрих II. Он лихо начал колотить саксонцев, французов и австрийцев. Англичане в это же время успешно отнимали у Франции Канаду в Северной Америке и Бенгалию в Азии. Фридриха II никто не мог сдержать. Он стал слыть великим и непобедимым полководцем. Пруссия опасно усиливалась. И тогда в войну вступила русская армия. Несмотря на измены некоторых военачальников, русские солдаты одерживали над пруссаками одну победу за другой. Заняли столицу Восточной Пруссии город Кенигсберг, затем в битве при деревне Кунерсдорф полностью разгромили королевскую армию, после чего заняли столицу всей Пруссии город Берлин, была взята также морская крепость Кольберг (теперь польский город Колобжег). При Кунерсдорфе противник потерял около 20 тысяч человек. Фридрих был тогда в невиданном отчаянии и считал войну проигранной. Он писал родственникам в те часы: «Я несчастлив, что еще жив… из армии в 48 тысяч человек у меня не остается и 3 тысяч. Когда я пишу это, все бежит, и у меня уже больше нет власти над этими людьми… Жестокое несчастье. Я его не переживу. Последствия дела будут хуже, чем оно само. У меня нет никаких средств, и, сказать по правде, я считаю все потерянным».

Как это ни удивительно, Фридрих II ничего не потерял и продолжал впоследствии свое воинственное королевствование. Союзники русских — австрийцы, саксонцы, французы — сами не захотели окончательно усмирить поверженного врага и не дали сделать это русской армии. В случае ликвидации Пруссии усилится Россия! Фридрих оправился от поражения, успел нанять новых солдат (армия у него была наемная) и продолжал войну.

Франция, Австрия и Саксония потом горько жалели, что не добили Фридриха II, ибо Пруссия и Россия вскоре подписали «вечный мир» между собой. Фридриху была возвращена вся территория, занятая русскими войсками. Мало этого — король получил под свое командование 20-тысячное русское войско (как бы взамен побитого у Кунерсдорфа). А случилось следующее: умерла императрица Елизавета Петровна, и на российский престол вступил под именем Петра III ее племянник, Карл Фридрих Петр Ульрих, внук Петра I, сын Анны Петровны и Карла Фридриха, герцог гольштинский. Вот какой династический пируэт получился! Герцог гольштинский-отец стал королем Швеции, а герцог гольштинский-сын стал императором России.

Юный гольштинец вообще-то не собирался в Россию. Он готовился в шведские короли, но императрица Елизавета пожелала, чтобы племянник был при ней в Петербурге. Нашлась ему в столице невеста — жившая при императрице София Августа Фредерика Ангальт-Цербстская, дочка немецкого князька, прусского генерала. Так в 1761 году кончились в династии Романовых русские и начались немцы.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
1937. Как врут о «сталинских репрессиях». Всё было не так!
1937. Как врут о «сталинских репрессиях». Всё было не так!

40 миллионов погибших. Нет, 80! Нет, 100! Нет, 150 миллионов! Следуя завету Гитлера: «чем чудовищнее соврешь, тем скорее тебе поверят», «либералы» завышают реальные цифры сталинских репрессий даже не в десятки, а в сотни раз. Опровергая эту ложь, книга ведущего историка-сталиниста доказывает: ВСЕ БЫЛО НЕ ТАК! На самом деле к «высшей мере социальной защиты» при Сталине были приговорены 815 тысяч человек, а репрессированы по политическим статьям – не более 3 миллионов.Да и так ли уж невинны эти «жертвы 1937 года»? Можно ли считать «невинно осужденными» террористов и заговорщиков, готовивших насильственное свержение существующего строя (что вполне подпадает под нынешнюю статью об «экстремизме»)? Разве невинны были украинские и прибалтийские нацисты, кавказские разбойники и предатели Родины? А палачи Ягоды и Ежова, кровавая «ленинская гвардия» и «выродки Арбата», развалившие страну после смерти Сталина, – разве они не заслуживали «высшей меры»? Разоблачая самые лживые и клеветнические мифы, отвечая на главный вопрос советской истории: за что сажали и расстреливали при Сталине? – эта книга неопровержимо доказывает: ЗАДЕЛО!

Игорь Васильевич Пыхалов

История / Образование и наука