Ветры Запада

— Вы не совсем верно оцениваете мою жену, наставник, — понимающе усмехнулся я на это. — Лена любит подраться, и бои с вами ей доставляют удовольствие. Ей просто нравится узнавать новые приёмы и пробовать свои. Ей гораздо интереснее процесс, чем результат, если вы понимаете, о чём я говорю. А вот если бы вам случилось встретиться в реальном бою, она сражалась бы совсем по-другому. Поверьте, наставник, она гораздо опасней, чем вы думаете.

— Вот как? — он с интересом посмотрел на меня. — Что-то такое я подозревал, но особо над этим не задумывался. А вы, Арди? Тоже опасней, чем кажетесь?

— Не знаю, — пожал я плечами. — Я не очень люблю драться и отношусь к этому более серьёзно. Так что, скорее всего, нет, не особенно опасней. Я показываю что-то более или менее близкое к моим реальным возможностям.

Он задумчиво покивал.

— А откройте мне секрет, наставник — вы-то зачем занижаете свой ранг? Всем же ясно, что у вас не пятый ранг. Кстати, а какой?

— Ближе к восьмому, полагаю, — ответил Менски без особых колебаний. — Может даже, уже и восьмой.

— Но в чём смысл занижать ранг? — я искренне недоумевал. — Даже не говоря о том, что ваше жалованье в Академиуме прямо зависит от ранга.

— Сразу видно, что вы незнакомы с контрактами Академиума, — засмеялся Генрих. — Есть там небольшое условие мелким шрифтом. Если ранг преподавателя, служащего по контракту академического займа, поднимается, то это считается заслугой Академиума, и размер долга увеличивается. То есть жалованье действительно увеличивается, но вместе с ним увеличивается и срок обязательной отработки. Магда Ясенева намного нас старше, и если бы она не аттестовалась на седьмой ранг, то давно бы уже освободилась. Вот и думай, чего ты не хочешь сильнее.

— Однако! — я был просто поражён до глубины души. — Неплохо дело поставлено, ничего не скажешь! В общем-то, я и так знал, что займы на обучение — это кабала, но всей картины не представлял себе даже близко. И как Академиум относится к этой практике занижения ранга?

— Его это полностью устраивает. Официальная аттестация ведь даёт просто бумажку, реальный ранг от неё не зависит. То есть в моём случае Академиум имеет преподавателя седьмого или даже восьмого ранга, а платит мне как пятому.

Мы молча двинулись в сторону остальных, которые всё ещё сражались — в большинстве случаев довольно убого.

— А вот скажите, Арди, — посмотрел на меня Менски. — Вы крупный спонсор Академиума, а вашу мать, насколько я знаю, планируют ввести в попечительский совет…

— Да, ректор хочет таким образом извиниться за те фокусы, что вы устраивали с нашими экзаменами, — подтвердил я. — К чему вы об этом упомянули?

— Вы не хотите немного поспособствовать изменению системы?

— Нет, не хочу, — ответил я, немного поразмыслив. — Я не собираюсь устраивать революции, основываясь на абстрактном чувстве справедливости. Я забочусь о служащих семьи, а о преподавателях Академиума пусть заботится кто-нибудь другой.

— И что вы понимаете под заботой о ваших служащих?

— Мы поощряем развитие наших Владеющих, если вы об этом. Если вы захотите аттестоваться на новый ранг, наша семья препятствовать не будет. Наоборот, мы вас в этом поддержим. Понимаете, господин Генрих, у нас совсем другая ситуация, чем в Академиуме. Для Академиума отдельный сотрудник ничего не значит — там всегда найдётся должник, которым можно легко заменить любого закончившего отработку. Для нас же очень важна лояльность, а любое кабальное условие контракта убьёт лояльность сразу и навсегда.

* * *

Чем дальше, тем больше мне нравится бывать у Ренских. И совсем не потому, что в их квартале чисто и красиво — а там действительно очень чисто и очень красиво. У нас в имении ведь ничем не хуже, да Новгород и вообще город не грязный, хотя места разные есть, как не быть. Дело скорее в атмосфере у Ренских — здесь сразу видна любовь хозяев к своему дому. Каждая скамейка, каждое дерево, каждый цветок настолько ухожены, что сразу становится ясно — всё здесь делается с душой, а вовсе не потому, что руководство выделило соответствующий бюджет на озеленение.

Как и в прошлый раз, Стефа нашлась у себя в домике, и так же, как в прошлый раз, там сидела и Ольга. Дело понятное — летом в жару мне тоже не особо работается.

— Бабушка, Ольга, — поприветствовал я их. — Не помешал?

— Не помешал, заходи, — откликнулась Стефа. — Садись, бери чашку. Ты по делу?

— Совершенно безо всякого дела, — ответил я, наливая себе чай. Опять горячий чай! Я бы предпочёл ледяной лимонад, но большого выбора не было, а отказываться в гостях от угощения без веской причины не стоит — если, конечно, хочешь, чтобы атмосфера оставалась неофициальной и дружеской.

— Как дела у тебя? — спросила Ольга, и обе они внимательно на меня уставились.

— Да как обычно, — пожал я плечами. — Грандиозных успехов нет, но и катастрофических провалов тоже нет. Обычная повседневная суета с обычными мелкими заботами. Недавно вернулся из Рифейска, на днях в империю поеду, вот решил к вам забежать, как выдалась свободная минутка.

— Тебе, может, помощь какая-нибудь нужна? — заботливо справилась Стефа.