Ветувьяр (СИ)

Селин вспомнила моряка, о котором он говорил — высокий молодой человек с темными нестриженными волосами. Он появился на корабле в тот же день, что и она, и по виду гвойнцем не был. Хотя, Рауд тоже не напоминал северянина.

— Я помолвлена, — Сообщила капитану девушка.

— Надо же! — Удивился Змей, — С кем?

— С камарилом Ланфордом Карцеллом.

Именно ради этой реакции Селин и рассказала ему о помолвке. За тем, как у Рауда отвисает челюсть, девушка наблюдала, едва сдерживая истерический смех.

Что-то подсказывало Селин, что даже если Рауд прав, и ей удастся выжить в бою с кирацийцами, с Чудовищем они никогда больше не увидятся, а потому ей нестерпимо захотелось рассказать кому-то хотя бы каплю того, что она чувствовала.

— Я его ненавижу. Как и он меня, — Почти неслышно прошептала она, давая шанс судьбе — услышит ли эти слова Рауд?

Он, к несчастью или наоборот, услышал:

— Так я в этом и не сомневался! Этот Карцелл — та еще мразь! Ты не боись, я ему тебя не отдам, если сама не захочешь…

“Он и не придет за мной” — подумала Селин, отчего-то наслаждаясь этой мыслью. Может, стоило радоваться, что прошлое ее отпустило?

Перед смертью она могла позволить себе хотя бы пару дней свободы — за всю ту жизнь, которую она прожила на привязи у тех, кто даже не видел в ней человека.

— Так, все! — Отстранился от борта Рауд, — Иди отсюда, а то совсем закоченеешь. Простынешь, и чего мне потом с тобой делать?

— Когда мы будем в Кирации? — Осмелилась задать последний вопрос девушка. Она должна знать, сколько ей осталось жить.

— Скоро, птичка, — Змей смотрел куда-то за горизонт, словно способный увидеть там место, куда они плыли, — Завтра уже.

Глава 11. Кирация. Талаар. Окрестности Талаара

Джеррет не понял, от чего он ни с того ни с сего проснулся. Еще минут сорок он мог преспокойно спать, свернувшись калачиком на узком диване в кабинете коменданта, но глаза распахнулись сами собой и не желали закрываться снова.

Адмирал заворочался на диване, разминая затекшую спину, и потасканный предмет мебели предупреждающе заскрипел, призывая покинуть его как можно скорее. Джеррет поднялся на ноги, обнаружив, что спал он, оказывается, прямо в сапогах, да и раздеться не удосужился — помятый камзол был всего лишь расстегнут.

Вчерашний вечер — а точнее, сегодняшняя ночь — всплывали в памяти так тяжело, словно Джеррет был неимоверно пьян, хотя за два последних дня он не выпил ни капли. Видимо, недостаток алкоголя влияет на память так же дурно, как и его избыток.

Еще никогда Джеррет не чувствовал себя таким уязвимым, как здесь, в Талааре. Этот город не был приспособлен ни для войны, ни для торговли, ни для чего-либо другого, а адмиралу предстояло за несколько дней сделать из него крепость, готовую принять (а главное — отразить) удар противника.

Оказалось, что Таллар не сможет отразить даже удар фанатиков со свечами и факелами — город просто вспыхнет от любой случайной искры, после чего от него останется одна лишь брусчатка и особняк военной коллегии, который хотелось поджечь уже самому Джеррету.

Чертов покойный комендант пустил на самотек все — начиная выучкой солдат и заканчивая состоянием оружия. На второй день Джеррет уже был уверен в том, что от местного крестьянина с вилами пользы гораздо больше, чем от солдата с затупленным палашом, которым он быстрее покалечит самого себя. В городе с трудом можно было найти даже сносный кинжал, не говоря уже о пушках, а ведь сражаться предстояло не с дикими кабанами.

Ребята Престона докладывали, что гвойнцы были уже на подходе — три галеона под предводительством почти легендарной в северных водах “Черной змеи” адмирала Орнсона. Он мог оказаться серьезным противником ровно с той же вероятностью, что и самонадеянным идиотом, возомнившим из себя хозяина морей — пока что Джеррет решил не делать о нем никаких выводов.

Он делал выводы о других, и в том числе — о себе…

За дверью кабинета послышались шаги. Адмирал решил не дожидаться стука и открыл дверь — к счастью, заявился Престон, а не какой-то очередной капитан, требующий пересмотреть приказ и оставить его солдат в покое.

— Не спишь? Странно. Я думал, не добужусь тебя.

— Зачем тогда пришел? — Джеррет пропустил друга в кабинет и закрыл за ним дверь.

— Корабли готовы. Твой тоже. Я лично все проверил, — Престон уселся в кресло, закинув ногу на ногу.

— Хоть что-то в этом городе готово… — Вздохнул Джеррет, — Даже странно!

— Я еще никогда тебя таким не видел, Джер, — Нахмурился друг, — Прекращай психовать! Где твоя уверенность?

— Там же, где нормальные талаарские пушки. Ее нет!

— Значит, берем весь удар на себя. Нам что, в первый раз?

И вправду — почему он так волнуется? Да, адмирал Флетчер ни разу не потерпел поражение, но все бывает в первый раз, когда-нибудь это все равно случится.

“И ты сразу спишешь себя на берег” — прошептал мерзкий насмешливый голосок в голове. Джеррет не мог себе этого позволить. Слишком много ответственности лежало на его плечах, а за спиной не было никого, кроме Престона.