Ветувьяр (СИ)

Она потянулась за небольшим томиком в коричневом кожаном переплете, что лежал сверху стопки с книгами. Закладкой им служило маленькое черное перо, непонятно откуда взявшееся. Открыв нужную страницу, Селин погладила пальцами исполосованный чернильными строками старый пергамент и начала читать:

— Серд-це в во-дах оке-а-на ро-зой крас-ной за-цве-ло… В вих-рях с-си-не-го ту-ма-на м-не тво-е ли-цо взо-шло… Ша-лят…

— Жалят, — Поправил ее Флетчер, — Там будет звук “ж” — “Жалят острыми шипами душу мне твои слова…” Давайте, последнюю строку. Почетче.

— К-как бы м-не на-зад вер-нуть-ся, про-бу-дить-ся о-то сна, — Гордо завершила четверостишие Селин. Стихи казались красивыми, хотя девушка понимала только около половины их смысла. Внезапно ее обуяло несвойственное ей любопытство, и она спросила на эделосском, — А вы знаете эти стихи наизусть?

— Мой учитель словесности был жесток со мной, — Сообщил Флетчер, — Поэтому да, знаю. Большую часть.

— Эти стихи красивые, — Несмело пискнула Селин.

— Вряд ли, — Пожал плечами адмирал, — Они просты, как белый день. Даже мои юношеские поэтические потуги, кажется, были оригинальней.

— Вы писали стихи? — Удивилась девушка.

Поджав тонкие губы, Флетчер рассмеялся. В простой рыбацкой одежде — льняной рубахе, грубых широких штанах и низких сапогах с просторным голенищем — даже он не казался таким уж утонченным и аристократичным, но вместе с тем в нем появилось что-то мужественное и сильное, чего Селин раньше не замечала.

— А разве в юности этим занимаются не все? — Нахмурился он, — Когда ты молод и влюблен, так и тянет марать бумагу всякой ерундой. Уверяю, Атвин тоже царапает что-то про вас…

Эти слова ударили так неожиданно, что кровь резко прилила к лицу Селин, а смущение вновь заставило ее опустить глаза вниз. Откуда он знает?

— Ему не стоит этого делать, — Выдавила девушка, понимая, что отпираться бесполезно — Флетчер не слепой, чтобы не замечать, как смотрит на нее его подчиненный.

— Почему же? — Усмехнулся адмирал, — Ваше сердце отдано другому?

Этот вопрос прижал ее к стене. Селин подняла глаза и посмотрела в лицо адмиралу. Что она должна ему сказать? Почему Атвин ей не мил? Она и сама не знала.

А потом вдруг поняла. Это осознание кольнуло ее так резко, так больно и в то же время приятно, что девушка опешила — наверное, от неожиданности этой простой истины и собственного безумия.

Что есть любовь? Если это то самое сбивчивое, волнительное и странное чувство, которому невозможно дать разумного названия, то самое, что ощущали ее родители когда-то давно, когда мама еще была здорова, а отец не пил, то самое, которое Селин и не надеялась встретить в своей жизни, то она уже его испытывала. Прямо сейчас и несколько раньше — только тогда, когда смотрела на адмирала Кирации Джеррета Флетчера.

Это ведь и есть то, что должна чувствовать женщина к мужчине?

Нет, это не могло быть правдой. Селин опустила глаза, надеясь, что сердцебиение восстановится быстро. Это все бред, наваждение, выдумка. Ну какой еще Флетчер? Он ведь и вовсе ее враг, он кирациец!

— Не хотите говорить, — Ответил сам себе адмирал, — Что ж, дело ваше. Только прошу — не разбивайте сердце моему адъютанту, он гораздо более хрупок внутри, чем снаружи.

— Его сердце будет в целости, — Не поднимая глаз, отозвалась Селин.

“А вот мое..?” — спросила она саму себя.

Нужно поднять глаза и делать вид, что все в порядке. Это оказалось труднее, чем она думала, но в конце концов девушка все-таки посмотрела в глаза Флетчеру, изучая его, словно в первый раз.

Как же так вышло? В песнях и сказках любовь была другая, красивая и возвышенная, а здесь…

Перед ней сидел не красавец, не принц и не рыцарь. Просто добрый и храбрый человек, что вел себя с ней, как с благородной леди… Но в этом ли была загвоздка?

Нет, просто, таких, как он, единицы — в нем было что-то, чего Селин не встречала в других мужчинах. Своим видом он напоминал острый нож, но рядом с ним девушка ощущала себя в безопасности.

“Не красавец” — думала Селин и тут же пресекала себя — а скольких по-настоящему красивых мужчин она видела? Флетчер был не уродливей остальных — высок, строен, гладко выбрит. Да, он не был юн, как Атвин, но молодость его бушевала в самом своем расцвете и явно не собиралась уходить.

И все же на что ему Селин? Она ведь обыкновенная деревенская простушка без рода и племени, да и страшила, каких поискать… Девушке стало стыдно за саму себя.

“Наваждение” — твердила себе она. Видимо, ее разум настолько заскучал, что решил придумать какую-то глупость, чтобы ее развлечь.

— Еще читать? — Спросила она на кирацийском.

Не отрывая от нее пристального взгляда, Флетчер кивнул.

Глава 18. Эделосс. Пограничное предгорье. Кирация. Восточное море

“Черт бы побрал Биркитта!” — со злостью подумал Ланфорд, отталкивая в сторону молодого гвардейца, которому хватило ума больше не произнести ни слова. И без того сказал достаточно!