Ветви Ихуа

— И все же я хотел бы знать, что вами движет, — Поль улыбнулся одними губами. — Вы пришли в Поселение, добились того, чтоб стать одним из нас — и по-прежнему остаетесь для всех загадкой.

— Да что ж тут непонятного? — фыркнул Сигурд. — Нет ничего логичней в настоящий момент, чем стремиться к войне с терракотерами. Об этом, кстати, и написано большими буквами на каждом шагу: «Смерть врагам», «Вперед, к победе»… Я, как и все нормальные люди, хочу, чтобы терракотеров на свете было поменьше. Мы должны быть свободными. По-вашему, не так?

— Может, чаю? — предложил Поль.

— Нет, спасибо.

Они посидели некоторое время молча.

— Что ваша подруга? — спросил Поль. — Ее, кажется, должны били направить во второй хозяйственный. Как она там?

— Я с ней не виделся.

— Почему так?

— Незачем.

— Может, вы где-то и правы. Привязанность — это обуза. У господина Ханарана, маршала Яглома и господина Куртца нет сыновей. Так безопасней.

Поль задумался.

— Сегодня вы получили звание, — вдруг сказал он. — Давайте как-то отметим. Что скажете?

— Это повод, но я не знаю, что могу предложить.

— Придумаем! — Поль улыбнулся одними губами. — Надо же вечер чем-то занять. Честно говоря, я общаюсь мало. Сына у меня тоже нет: рано как-то брать. Живу один, а теперь вот здесь… В любом случае придется нам притираться…

— Угу, — кивнул Сигурд. — Я не против. Просто не думал, что тут возможно устраивать… вечеринки.

— Мы — диверсионная группа. У нас привилегии. Полноценный отдых я вам, как командир, обещаю. Да… полагаю, будет нелишним мне со своей стороны ввести вас в курс дела, хотя бы в общих чертах. Если еще не успели, то вам надо получить все необходимые документы, чипы и так далее.

— Зачем?

— У вас будет зарплата, капитан Дзендзель. Полагаю, порядка двухсот эрдо, об этом вас уведомят менеджеры господина Куртца. Вы можете покупать себе все, что вам нужно на специальном складе, каталоги можете заказывать. Что еще… Питание на месте, спать будете в отдельной комнате. Вон за той дверью, можете сходить посмотреть. В нашем распоряжении тренажерный зал, два компьютера в соседнем помещении, — вход через коридор, — прямая связь с диверсионными группами других поселений и пока один танк — мой, а ваш еще не готов… Вы меня слушаете?

— Знаете что, майор. Когда я шел в Поселение, то отлично понимал, что многие будут в недоумении, увидев меня. Так оно и было, никто не мог взять в толк, как это бигем может так здраво рассуждать и изъявляет желание стать офицером. Но теперь… признаться, теперь я сам в недоумении.

— От чего?

— От всего.

Майор пожал плечами.

— Вы принесли идею, руководство ее приняло. Это — главное, капитан. Задача поставлена мне и вам. Приказ не обсуждается. Наше дело — выполнить воинский долг. Выполняем. А посему — добро пожаловать в будущие герои. — Поль снова невесело улыбнулся. — И еще… Пожалуй, есть тема для нашего вечернего разговора. На курсах вам говорили о кинготах?

Сигурд пожал плечами.

— Так и знал, — обрадовался Поль. — В таком случае не забудьте напомнить. А еще, если захотите, я сыграю вам на своих барабанчиках. И предлагаю перейти на «ты».

5

Гийом Ханаран продолжал разлагаться — именно так он чувствовал себя в последнее время.

С некоторых пор все существование утратило для него смысл. Каким-то образом он знал всегда, что рано или поздно это произойдет. Однако прежде он думал, что только лишь это случится, его немедленно свергнут или отравят — в лучшем случае, а в худшем превратят в праноматериал — самый изысканный праноматериал, из которого получится особая прана, и следующий Верховный — тот, что будет поумнее и поэнергичнее, станет смаковать ее в кругу жен и высших чинов Поселения. Раньше Ханаран именно так и думал, но теперь, когда его внутреннее падение уже совершилось, и не видеть это мог разве что слепой, каждый новый день он воспринимал, как бессмысленный подарок судьбы. Его не свергали, хоть и было кому, его не травили, хоть для многих это злодеяние оказалось бы таким же простым действом, как, избавление от ненужного мусора. Инерция высшего чина, туманная его аура, за которой, вероятно, некоторым до сих пор мерещилась личность его гениального предшественника — вот что спасало Ханарана от покушения, как он сам предполагал.

Военный совет. С ним нельзя было ничего поделать. Все было в его власти, хоть формально правил Ханаран. Куртц тоже это видел, хоть и не был заодно с Ягломом. Яглом — крыса. Куртц — хитрый жук. Себя Ханаран ощущал жертвой. Он мог только разлагаться. Он был совершенно бессилен.

Порой он сам их всех провоцировал — маршала Яглома, других офицеров, а порой даже и уморительного головастика Куртца, который в их вялой, самотекущей игре постоянно пытался выстроить свою партию (это было написано на его огромном лбу).