Ветвления судьбы Жоржа Коваля. Том II. Книга II

«Ядерный реактор, демонстрируемый на выставке, принадлежит к разряду гетерогенных реакторов, работающих на тепловых нейтронах. В качестве горючего в этом реакторе используется уран, обогащенный до 10 % ураном-235. Рабочая загрузка реактора составляет 3 кг урана-235. Замедлителем и отражателем нейтронов служит обычная вода. Для более наглядного ознакомления посетителей с устройством и работой ядерного реактора он сооружен в открытом исполнении»».[29]

«Активная зона реактора, имеющая высоту 50 см, погружена в стальной бак, залитый водой. Бак имеет диаметр 4 м и высоту 6 м. Над активной зоной имеется слой воды толщиной 4,6 м, служащий защитой от излучений реактора.

При работе реактора можно наблюдать характерное явление – свечение, вызванное частичным переходом энергии излучения реактора в видимый свет (эффект Черенкова)».[30]

11.17. Атомный реактор на ВСХВ, 13 июня 1956.[31]

Трудно представить себе, что творилось в душе Жоржа, стоявшего под сенью портрета Председателя Совета министров СССР Н. А. Булганина на помосте над малюткой-реактором, освещённом голубоватым свечением черенковского излучения. Но очевидно, что свет, исходивший из глубины бассейна, на дне которого в маленьком ящичке протекала ядерная реакция, высвечивал в его памяти картины огромного мрачноватого Х-10 в Ок-Ридже, где он первым из советских людей держал в руках плутоний…

11.18. Графитовый реактор Х-10 для производства плутония в Ок-Ридже.[32]

Дела партийные

Жорж был членом КПСС с апреля 1964 года (но вступал в партию в феврале 1963 года – чуть более года состоял в ней в качестве кандидата).

В связи с этим фактом возникают два принципиальных вопроса. Первый – почему он вообще вступил в партию? И второй – почему так поздно, в 50 лет?

Первый вопрос вызвал недоумение даже у Геннадия Коваля, когда я пытался выяснить у него какие-то подробности «партийного прошлого» Жоржа в 2006 году после его смерти. Мой вопрос об этом вызвал у Геннадия недоумение: «А разве он был в партии?».

Конечно, к тому времени прошло уже 15 лет с момента «кончины КПСС», конечно, наиболее тесно Геннадий общался с Жоржем в последние годы его жизни, когда его «демократическая сущность» была видна наиболее отчётливо.

Но ведь Геннадий приехал в Москву и начал жить у Жоржа в 1966 году и, если бы в характере Жоржа «коммунизм» был доминирующим фактором, это наверняка отложилось бы в памяти Геннадия!

Ведь даже я, в тот момент, когда задавал Геннадию этот вопрос, «на минуточку забыл», что в конце 70-х годов я входил в «треугольник»[33] кафедры ОХТ в качестве профорга, а Жорж, в качестве парторга, занимал «партийный угол» треугольника.

Второй вопрос также порождает недоуменные предположения – неужели Жорж, после всего с ним произошедшего, на шестом десятке лет настолько уверовал в коммунистическую идею, что сознательно решил пополнить ряды «борцов» за неё? Или, что не менее нелепо, искал какой-то «корысти» в получении партбилета?

Оба эти вопроса я задавал людям, хорошо знавшим Жоржа и хорошо понимающим тонкости тогдашних общественных отношений. Их ответы и мои комментарии к ним будут приведены в главе «В живом общении с людьми».

Здесь же я приведу только некоторые документы, которые относятся к этой теме.

Прежде всего – это партбилет № 04799242:

11.19. Партийный билет Ж. А. Коваля.[34]

Это партбилет последнего образца – он заменил выданный в 1964 году партбилет образца 1954 года. Обращаю внимание, что состоял на партийном учёте Жорж по месту работы, в Свердловском РК КПСС. Там же он и остался после увольнения из МХТИ.

В июле 1990 года состоялся XXVIII съезд КПСС, на котором публично вышел из партии Б. Н. Ельцин. Вслед за этим,

«к середине 1991-го около 4 миллионов человек вышли из партии – в основном из-за того, что членство утратило всякий смысл».[35]

В Уставе КПСС, принятом на этом же съезде, порядок добровольного выхода из членов партии был предусмотрен в п.5: