Ветвления судьбы Жоржа Коваля. Том III. Книга I

Ну, не итогов, а не созывали Комиссию МВО, которая должна была принимать экзамен и решение о присвоении звания (или квалификации, не знаю, что было тогда). Рассказывал Георгий Петрович Носов (1913 г.р.) ИХТ, второй муж Татьяны Константиновны Веселовской – маминой сестры.

2. Когда (примерно) Жорж сказал запомнившуюся Вам фразу: “Вы не понимаете того, что такое остаться без работы!”?

Не «остаться», а "быть"! – конец 70-х, у Еременых на "Веру, Надежду, Любовь" 30 сентября. На новой квартире на Б. Грузинской, которую они получили в 70-х.

<Позже Андрей Глебович уточнил контекст этой фразы Жоржа: «Он высказывал эти чувства как бы в противовес критике советской системы!»[410] Это значит, что даже в возрасте «далеко за 60», Жорж хранил в памяти острые воспоминания о своих ощущениях безнадёжности во время юношеской американской безработицы. Безусловно, именно это – стремление донести до советских людей, никогда не живших в условиях капиталистического кризиса, выстраданное им на основании своего жизненного опыта понимание безнравственности социального зла безработицы – было сознательным мотивом его высказывания. Но мне кажется, что в этом мотиве звучали и неосознанные (или даже тщательно скрываемые в то время) обертоны воспоминаний и об оскорбительном бессилии во время своей вынужденной московской безработицы 1953 года. Оскорбительным (именно поэтому и скрываемым) было то, что 133 дня 1953 года он был безработным в Советском Союзе, которому, рискуя жизнью, он отдал 8 лет безупречной службы, не потому, что пережитые им тогда ограничения и переживания были связаны с оценкой качества этой его службы в разведке, а просто потому, что он был евреем. Быть изгоем в стране своей социальной мечты горько и оскорбительно… – Ю. Л.>.

3. Кто (поименно) входил в совместный круг общения Г. Н. и Ж. А.?

В Институте – не знаю. Дома до 1964 г. не запомнилось. А после 1964 мы с мамой частенько навещали их на Мичуринском. 1 января (именно 1-го, была в 60-е традиция) к нам на Щелковскую приезжали Ковали и Еремины. Мама пекла пирожки с капустой… А 30 сентября собирались у Ереминых. С последними дружили активно в 50-е, помню в 1955 г. 1 января возвращались домой со Скатертного на такси – на ЗИМе! Хрущев велел тогда списать из гаражей в народное хозяйство.

И "дополнительные вопросы":

1. Как Вы для себя в детстве объясняли акцент Жоржа?

Никак! Просто знал, что он откуда-то из Америки. И еще и возвращался туда. Был стереотип не интересоваться излишне персональным. Интересовались в основном книгами, играми и т. д. Но влезать в чужие подробности – как бы табу (неявное).

2. Какое-то яркое воспоминание от общения с Жоржем в детстве.

Яркого, отдельного – не было. Было ощущение теплого «родного» окружения родительского круга, каждый в нем был дружественный, культурный, интересный и… добрый!

3. Каковы были Ваши чувства, когда Вы узнали из "Красной звезды" о том, что Жорж – "атомный разведчик"? И как Вы восприняли известие о присвоении ему звания Героя?