Вежливость королев

Если герцог Рено и был удивлен этой вспышкой гнева Кириены, то своего удивления он не выказал. Ни в малейшей степени.

— Довольно пустословия, герцог, — проговорила Кириена и плотнее запахнула тонкую накидку из тарсийских кружев, хотя в зале уже не было холода, да и легкая вещица вряд ли могла от него спасти. Скорее этот жест был вызван силой привычки.

В Монохромме ведь дрянная погода…

— Довольно пустословия, — повторила Кириена. — Какие у вас еще новости, герцог, кроме взятия Кэрла?

— Новости? В основном малоутешительные, ваше величество. Пожалуйте к карте.

Они подошли к большому столу с разложенной на нем подробной картой Тарсийского Ожерелья. Карта уже была испещрена черными точками — это означало, что та или иная местность, селение, крепость или город заняты врагом.

«Повезло нам с врагами, — рассматривая карту, подумал герцог Рено. — Многочисленные, самоуверенные и нахрапистые. Просто сказка, а не враги. Хотя в друзьях я предпочел бы их не числить».

— Вот Кэрл. — На карте появилась еще одна черная точка, нанесенная грифелем в руке Главного Советника. — Вот главные поселения Восточной провинции: Лус, Окадия, Аврия и родовые поместья самых знаменитых герцогских династий королевства: Сайдинг, Роуминг, Петинг и, наконец, Киднепинг. Они пока не заняты врагом. Пока.

— Что нам мешает усилить оборону в этой части Ожерелья? Ведь с падением Восточной провинции столица окажется беззащитной перед завоевателями. Это ваши слова, герцог.

— Я от них не отказываюсь, ваше величество. Но вся наша беда в том, что на плаще королевства оказалось слишком много прорех. И латать одну в тот момент, как другие все увеличиваются, бессмысленно. Взгляните, королева, сюда.

— Деметриус?

— Да. — Лицо герцога окаменело. — Там вовсю хозяйничают Удаленные. А вчера я получил известия из своего замка о том, что… что замка больше нет.

Кириена внимательно поглядела на герцога. Нет, его лицо бесстрастно. Даже слишком бесстрастно для человека, лишившегося не просто жилища, а всей родовой славы и богатства.

— Я сочувствую вам, герцог.

— Благодарю, ваше величество, вы очень добры, — резко проговорил герцог Рено. — Но ежели сочувствовать, так всем, кто страдает от этой войны. Вот небольшой городок, также на границе с Деметриусом. Теперь от этого городка осталось только название.

Черная точка оказалась точно посередине названия, которое Кириена даже не успела прочесть.

— И таких городков много, королева. Нас лишают силы в мелких баталиях, чтобы потом, когда враг приблизится к столице, мы уже неспособны были защищаться и уж тем более нападать. Поэтому не лучше ли подписать капитуляцию сейчас? Тогда меньше народа найдет свою смерть, меньше будет разрушено и сожжено…

— Сомневаюсь. И кроме того, герцог…

— Да, ваше величество?

— Любопытно знать, кому именно из нападающих держав должно сдаться Тарсийское Ожерелье? Хрендаредису? Континенту Мира и Свободы? Злобным многочисленным фригидиям? Или старому, проверенному врагу — Пидзадьим Бадьям (омерзительное название! Весь язык исковеркаешь, пока выговоришь!)… Или предложить рвущим нас на куски соперникам соблюдать очередность: сначала, мол, мы сдаемся этим, а потом сдадимся вам?! Это смешно, герцог, только нам сейчас не до смеха.

— Соблюдать очередность при завоевании нашего королевства — прекрасная мысль, ваше величество.

— Что ж, если во дворце имеются вражеские шпионы, они не преминут передать эту мысль своим… работодателям. И все-таки я не помышляю о капитуляции.

— Вы называли меня безрассудным, ваше величество. Но разве то, о чем говорите вы, не безрассудство? Тарсийское Ожерелье будет превращено в груду развалин, если мы не запросим мира. Мне бы не хотелось окончательно лишиться родины. Из-за вас.

— Вот как?! — Лицо Кириены исказилось от гнева. — Значит, это я виновата в том, что идет война?! Я лишаю вас родины? Не вы ли лишили меня моей?! Двуличный хладнокровный негодяй!

— Истеричная дура!

— Ч-что?!

И вслед за «ч-что» на весь тронный зал раскатилось эхо пощечины, полученной герцогом Дюбелье-Рено от Кириены Суорд. Главный Советник еще не успел опомниться и мысленно выругать себя за несдержанность, а Кириена уже подскочила к стене, украшенной роскошным ассортиментом холодного оружия, выхватила гибкую и жуткую даже на вид элристронскую рапиру (такая же висела на перевязи герцога) и яростно крикнула:

— Защищайтесь, мессер Рено!

— И не подумаю, — отрезал тот. — Я не дерусь с королевами.

— Я вызываю вас как Кириена Суорд, гражданка Вольной Монохроммы.

— Тогда тем паче. Вы чужеземка, а мои принципы не позволяют мне убивать иностранных подданных.

— Трус! — Рапира Кириены свистнула в опасной близости от лица герцога, рассекла у плеча перевязь, и фамильный клинок рода Дюбелье-Рено постыдно звякнул о каменный пол.

— Вы меня вынудили, — прошипел герцог и подхватил свою рапиру. — Пеняйте на себя, вольная гражданка!