Вежливые Люди

— Я отстраняю тебя от расследования.

— Что?!?! — Рек так и не опустил бластер, но курок не нажал.

— То, что слышал.

Лахэд подошёл и отобрал у него ствол.

* * *

Уже на выходе они столкнулись с группой уцелевших солдат охраны, пытающихся спастись, завязалась перестрелка. Один из солдат прицелился в На-Лу, но Асуад успел оттолкнуть её и получил заряд прямо в грудь. Рек прикончил стрелявшего и склонился над упавшим Асуадом. Тот прошептал, теряя сознание:

— Уходите, времени мало…

И в этот момент они узнали друг друга. Слабеющей рукой Асуад, он же Лахэд, попытался ухватить Река за воротник, но рука бессильно упала.

— Ты! «Иди с миром…» —произнёс Рек, закрывая убитому глаза.

Полковник Малинин.

Я помню этого парня — Антуана Лахэда. Неплохой был боец.

Конечно — в происходящем на Марсе безобразии полиция разобралась бы и без Дагварда. А тот проявил уж очень большое рвение. Потому что в полицию этот парень пришёл мстить. А тот, кто приходит в полицию мстить, рано или поздно начинает ставить себя выше закона.

Ганс фон Кутченбах включил компьютер и вставил инфокарту в разъём. Этого донесения он ждал даже не как подарка к Рождеству… Станция на Хоре захвачена и уничтожена, сведения о наработках в руках у Конторы. Жаль, конечно, Лахэда, он мог бы ещё не раз пригодиться, но что поделаешь — на войне как на войне.

Глава 4 О майданах и революциях. Или умная голова дуракам досталась

На майдане бiля церквi

Революциiя iде!

( Павло Тичина)

Погода испортилась. В середине июля вдруг подул холодный северный ветер, сдул тридцатиградусный зной, натащил откуда-то чудовищно-чёрных туч, уже который день скрывающих небо и немилосердно поливающих всё на земле нескончаемо-злым, как в октябре, дождём.

Сим Брайт отвернулся от окна, за которым ветер яростно трепал тщательно подстриженные деревья и кусты Константиновского парка. За деревьями угадывался такой же серый, как и небо, залив. Сим Брайт не любил этот город и это море, больше похожее на лужу и прозванное потому Маркизовой Лужей и именующееся морем только по недоразумению. И он искренне не понимал, какой резон был строить город в этих местах. Да ещё и сделать этот город столицей Империи. На его родине города строились в местах с тёплым климатом, с удобным географическим положением. Нет, эти русские — действительно самый загадочный народ на Земле. Хотя — их история действительно внушает Брайту уважение. Какой ещё народ на Земле так било и корёжило, над кем ещё так измывались почти всю его историю, а он всё равно выстоял и создал великое государство, самое большое на планете. Какой-то из их политиков, давно, больше ста лет назад, в очередной трудный период, сказал про русских, что они-де обречены строить империю. Это их историческая миссия такая. И он был прав. Трижды созидал российский народ империю — империю Романовых, Советский Союз и вот теперь построил новую. И всё это выходило как-то само собой, естественно, а потуги прочих правителей и стран выглядели всего лишь подражательством при всём к ним уважении.

Из размышления Брайта вывело появление чиновника Императорской Службы Протокола.

— Прошу вас, господа. — пригласил чиновник.

Люди, пришедшие с Брайтом и сидевшие на стульях вдоль стен, поднялись. Белые, украшенные золотыми узорами двери, распахнулись, открыв огромный зал с необозримо длинным столом посередине. Люди, сидевшие за столом, поднялись им навстречу.

— Делегация Гаммы-249. — объявил чиновник.