Виагра для дракона

    Через подполковника С.С.Зарю со мной говорила "сестра-хозяйка" болота  Серых демонов, мадам Заряна собственной персоной. Тысячелетняя стерва не только разглагольствовала, используя голосовые связки пожилого мужчины, она прекрасно освоила современные средства коммуникации. И сейчас настойчиво пыталась привлечь мое внимание к картинке на малюсеньком экране жизнерадостно-розового смартфона.

     Да только внимание это было занято совсем другим. Ярость заливала меня горячей волной, и для того, чтобы сохранить трезвость мне приходилось напрягать все силы. Дракон просыпался, я впервые чувствовал, как он буквально ворочается во сне, потягиваясь и пуская пар из ноздрей. Каждое его движение отдавалось в моем теле. Внутри что-то мерно сокращалось и явно готовилось к действию, постепенно завоевывая контроль над моим сознанием.

    И, самое неприятное, постоянно повышался "градус" беспричинного озлобления на все и всех. Мне уже почти нестерпимо хотелось кого-нибудь убить, что было сейчас совсем некстати. Чтобы остановить этот процесс, надо было отвлечься и думать на нейтральные темы. А вот этого как раз упорно не получалось.

    Меня одурачили, провели как мальчишку. "Добрый" старлей и "злой" капитан в институте разыграли партию как по нотам. Учтено было все. В том числе и моя повышенная «боеготовность». Всю дорогу к универу мне было крайне неуютно, угроза черной тучей нависала над головой, сгущаясь с каждой минутой. Чувства обострились настолько, что мне удавалось сканировать пространство в радиусе нескольких сотен метров.

    Приди менты с группой захвата, я нашел бы способ избежать ареста, даже не прибегая к силе. Благо, опыта пробежек у нас с Катериной накопилось немало. А тут расслабился и, как овца, поехал на убой "с комфортом".

     Я вспомнил, как Кеша сравнивал Служителей Кармы и ментов. Жаль, не понял сразу, насколько буквально это сравнение. Старый Змей никогда не позволял себе пустословить, даже когда всем казалось, что он дурачится.

    "Подполковник Заряна" тем временем продолжал тыкать мне под нос свой смартфон. - Ты смотри, смотри. Я ж тебя предупреждала, от судьбы не уйти! Едет твоя краля по тому адресу, где ей давно пора уж быть...

    Мне наконец удалось отвлечься от внутренней "битвы за душевное равновесие" и сосредоточиться на экране розового телефончика. То, что я в нем увидел, свело все предыдущие усилия по "усмирению товарища Реальгара" на ноль.

     Отчаянно упирающуюся Катюху волокли под белы ручки к огромной черной машине. И волокли отнюдь не бравые милиционеры, а, до боли в разбитых кулаках знакомые,  "Кришнаиты-Сатанопуловцы". Только, вместо знакомой BMW Х-5. На сей раз они сподобились прибыть на роскошном черном Брабусе.

   Что было дальше, - не помню. Но очнулся я далеко  не сразу. Тело било судорогами и закручивало в самые причудливые позы, абсолютно  независимо от парализованного сознания. В поле зрения периодически попадала моя собственная правая рука, с методичность молотилки бьющая куда-то в сторону.

   Выглядела она весьма необычно, напоминая скорее чешуйчатую птичью лапу изумрудно-зеленого оттенка, чем обычную человеческую конечность. Каждый удар сопровождался  ощутимым сотрясением и целым фонтаном из каменной пыли. Дискомфорта это не причиняло, тело полностью утратило чувствительность.

   Некоторое время я находился в позиции "бесстрастного" наблюдателя, ничему не удивляясь, без чувств, желаний и каких-либо мыслей относительно происходящего. Мир, включая мое собственное тело, воспринимался как через толстое  звуконепроницаемое стекло. По этой стеклянной стене стекали потоки мутной воды, которая постепенно становилась все более холодной.

    Наступил момент, когда под действием обжигающего холода я очнулся. Седой мужчина в серой униформе, показавшийся почему-то давним знакомым, деловито орудуя пластиковым мусорным ведерком, поливал меня холоднющей водой из стоявшей рядом со входом проржавевшей бочки. Судя по тому, что вокруг разливалась громадная лужа, а бочка была уже на 2\3 пуста, водные процедуры продолжались достаточно долго.  

  - Хватит. Довольно уже, отпустите меня. - Мой голос оказался жалобным, странно тонким и как-то по подростковому надтреснутым. Седой с недоверием взглянул мне в глаза, секунду подумал, и, отставив ведро в угол, начал набирать на каком-то странном девчачьем телефоне комбинацию цифр. Очевидно, я еще не совсем пришел в себя: - периодически мне казалось, что передо мной молодая женщина, одевшая на себя серую милицейскую форму заодно с телом пожилого и очень усталого мужчины.