Виагра для дракона

    Плечо Иннокентия Леонидовича по консистенции напоминало самшитовое полено, обвитое тугими жилами, и особо не располагало к длительному на себе возлежанию. Отдышавшись с минуту, я предпочел продолжить путь без помощи учителя.

    Пока Кеша разбирал железобетонные блоки над крышкой люка, мне приходилось держаться на ногах. Но стоило Нагу нырнуть в прохладный сумрак подземелья, как я мигом сполз на низенькую деревянную скамью.

   Чувствовать себя дистрофиком было необычно, и совсем не доставляло дискомфорта. Больше того в этой слабости проявилось что-то давно забытое и приятно естественное. Тело чувствовало сотни оттенков боли, неудобства и немощи. Но это еще полбеды.

    Самым большим сюрпризом оказалось невообразимое богатство чувств, которое способен испытывать человек. Я был потрясен тем, как много упустил за время своей «борьбы» с Драконом. Любовь и нежность, забота, угрызения совести, радость победы и досада поражения, тонкая печаль по безвозвратно ушедшему, и еще много, много переживаний, присущих обычному юноше. Жизнь проходила мимо, а я и не замечал.

    Интенсивность страстей Дракона, затмила почти все радости и горести, лишив меня того простого опыта человеческой жизни из-за которого, оказывается, и стоит жить на Земле. Человеческое существование казалось настолько хрупким, что невольно вызывало удивление. Как это люди умудряются вести столь безрассудный образ жизни и при этом так редко умирать?!

     Я будто вернулся на десятилетие в прошлое, когда был обыкновенным ребенком, не испытывавшим постоянного давления демонической силы. Только что тело стало больше и ушли мешавшие наслаждаться красотой мира страхи. Вместе со страхом пропала и брезгливость. Видимо потому облик Натальи Подводной не вызвал у меня особых эмоций. Хотя некоторое удивление я все таки испытал.

    Даже мне, с моим опытом охоты на «живых мертвецов» было чему удивиться, да и испугаться - то же. Экс-Златовласке больше подошел бы эпитет «Подземная». И не из-за места ее последнего приюта, а по окраске тела, вполне подходящей для прикопанной месяц-другой назад покойницы.

    Одна клочьями облезающая с бледно-землистого, местами с прозеленью черепа кожа многого стоила. Недоделанные Яцековы птенцы и то смотрелись живее. Дохнуло из погреба, как от распечатанного гроба. До меня с опозданием дошло, что трупный аромат на участке оставили отнюдь не позавчерашние жертвы големши, их след давно был выметен дневным солнцем и ветром. Запах подпитывался новой постоялицей Кешиного «отеля для выходцев с преисподней».

     Бывшая топмодель напоминала персонаж фильма «ожившие мертвецы», и двигалась соответственно. Наталья перемещала тело рывками, раскачиваясь из стороны в сторону и чудом сохраняя равновесие. Казалось, невидимый кукловод дергает за нити сочленения ее тела.

     Я невольно вспомнил Катю и представил, что она может быть сейчас в таком же состоянии, если не в худшем. Следующие мои действия удивили всех, включая меня самого. Мое тело, без всякого сознательного контроля, шагнуло к самодвижущейся покойнице на встречу и попыталось поддержать ее за плечо, как недавно подпирал меня Кеша.

     Нельзя сказать, что джентельменский поступок удался мне в совершенстве. Потеряв равновесие, я рухнул на свежевскопанную грядку, прихватив с собой Наташу. Иннокентий Леонидович то же оседал на землю, медленно сползая по бревенчатой стене «светелки». Только не от бессилия. Кеша не мог совладать с приступом гомерического хохота.

   - Полумертвый мертвую не вынесет. - Отсмеявшись, констатировал ситуацию Наг. Мне было не смешно и совсем не обидно. В глубине души или того, что ее мне заменяло, я знал – мой поступок был верным. Потому и расстраиваться не стоило. А вот отдохнуть, впитывая в тело силу Матери Сырой Земли, было для меня сейчас не лишним.

    Очнулся я от настойчивых толчков, приятными волнами сотрясавшими тело. Иннокентий Леонидович мягко пинал меня сапогом в область печени, всем своим видом давая понять: - отдыхать долго не придется.

    Наташа уже сидела, привалившись спиной к стене светелки, и тщательно обирала с одежды комья липкого чернозема, поглядывая на меня с каким-то нехорошим огоньком в глазах. Еще минуту назад тусклые, ее «зеркала души» наливались жутковатым серебристым сиянием, хорошо заметным, несмотря на остатки дневного света. Сейчас меня будут жрать, - с равнодушием отметил я про себя. Предпринимать хоть что-нибудь, чтобы избежать своей участи не хотелось совершенно. Тем более, что в исполнении Златовласки процесс расставания с жизнью обещал быть приятным.

    Как оказалось, Кеша тоже заметил перемену в Наташином настроении. Ждать развития событий он не стал и, мигом подлетев в раздухарившейся упырице с пол-литровым резиновым клистиром в руках, что-то впрыснул из него в  приоткрывшийся от предвкушения трапезы вампирский хлебальник.

     Голову девушки Наг крепко зажал между своих бедер, а  кисти рук придавил к земле сапогами, напрочь лишив ее свободы маневра.  Так что давилась, ногами сучила, плевалась, а лекарство проглотила.