Виагра для дракона

    То, что ласково напевал мне Блаженный в клетчатом пиджаке, совсем не вязалось с интонацией его голоса. Не вязалось настолько, что я против своей воли впал в грех гневливости. Совсем чуть-чуть впал, но Реальгару этого чуть-чуть хватило с лихвой. Одним рывком он выпрыгнул из тьмы, буквально натянув меня на себя, как хирург натягивает резиновую перчатку.

   Натянул, наполнив до краев силой тело, чувства, мысли. Все части мой целостности гудели от грозившей перелиться через край злобы.

   А Василий Иаковович, даже не удосужившись сменить интонацию, продолжал нежно уговаривать: - Ты, Демон, остынь. Нет в Храме Божьем твоей власти, и пока Господь не попустит, - не будет! – Чудно, говорит Блаженный почти шепотом, а от шепота того у меня сердце тает. Да только нет воли у сердца человека над Демоном…

    Мои голосовые связки непроизвольно испустили хриплый рык. Негромкий такой рык, но с чувством. У нормального человека душа в пятки должна была бы провалиться, а Василий и бровью не повел. Я решил вмешаться, пока ситуация полностью вышла из-под контроля. Получить звездюлей от святых угодников не хотелось, но еще больше мне не хотелось оказаться соучастником их убийства.

  Дракон пока не проснулся окончательно и время еще есть. Если мне удастся договориться с Василием Иаковичем, «коллега Колпакович» его послушается. В том, кто главный в этой парочке у меня сомнений не было. Потому я и обратился к одетому в клетчатый пиджак профессору: - Кого покрываешь, блаженный! Упырей в церкви у вас под носом развели, а вы их под святой подол прячете?! Посмотри сам, во что они храм божий превратили. Если сами не можете очистить от скверны собор, почему другим не помочь? Дай Реальгару с ними разобраться, и вся твоя паства с облегчением вздохнет!

   Блаженный профессор оправдал мои ожидания, правда то, как он это сделал, ситуацию не разрешило. Одним мановением руки отстранив рванувшегося было ко мне Христофорыча, он стукнул по мостовой неизвестно откуда появившимся суковатым посохом. Земля под ногами дрогнула, по гранитной плите, расколотой ударом, зазмеились трещины, а мимо моего виска, чувствительно задев ухо, просвистел осколок камня размером с крупное яблоко.

  Острая боль окончательно пробудила дракона, и он полностью оттеснил меня от управления телом. Вопреки моим опасениям, демон продолжил начатый мной диалог. - Нежить - добыча нашего рода, по праву, установленному Господом. Отдайте мне мою долю!  – Реальгар впервые заговорил сам, используя мой мозг как своеобразный авто-переводчик, транслирующий его мысли на человеческий язык.

   И заговорил, змееныш вежливо. Без хамства и подхалимажа. Как сильный с сильным. Впервые на моей памяти дракон снизошел до диалога с противником. В прежние времена он сразу нападал, либо уносил ноги, в зависимости от предполагаемого результата схватки.

    Христофорыч аж весь вытянулся, став от напряжения на пол-головы выше. А Василий продолжал безмятежно улыбаться, впрочем избегая прямого взгляда в глаза. Умница дед, уважаю. Зверя бояться не надо, нападет на автомате, но и провоцировать его не стоит.

    Жаль, если Реальгар все-таки прикончит святых. Я уже желал Блаженному и Колпаковичу  победы в предстоящей схватке. Реальгар был другого мнения. Старый змей был почему-то уверен, что деды, несмотря на свой ангельский чин, не имеют права ему препятствовать. А раз так, то либо уступят его воле, либо проиграют бой.

     Права, в каком-то глобальном, сверхъестественном смысле слова. В уверенности Реальгара была сила. Во всяком случае, дракон потихоньку начал оттеснять Василия с Христофорычем к воротам собора. Мое тело двигалось вперед с неотвратимостью танка и, судя по тяжести поступи, весило раза в три-четыре больше прежних 66 килограмм. Сохранив человеческую форму, оно утратило былую немощь и хрупкость присущую органической жизни. Теперь можно было без страха схватиться врукопашную  с любым упырем.

   С печалью я понял, - давно лилеемая мечта о демонической трансформе сбылась. Я стал суперменом. Только воспользоваться новоприобретенным сверхтелом мне не придется. Организм, состоящий из материи нижних миров, не может управляться человеческим духом. А вот ящер Реальгар осваивался в теле прямоходящего примата на зависть быстро…

   Волосы на голове блаженного панка Ивана Христофоровича встали дыбом, рыжими клочьями выбиваясь из-под его железной буденовки, глаза налились кровью и грозили вывалиться из орбит, но Колпакович неуклонно пятился назад, так и не решаясь вновь пустить в ход свою брутальную обувь. До дверей собора оставался какой-то десяток метров, когда Василий, отступавший вместе с Колпаковичем,  вдруг остановился и вновь обратился к нам.

 - Стойте! Я предлагаю выкуп. Выслушай меня, ангел Тьмы. Гундосый и его свита уже покинули храм, там остались только люди. Как бы ни были велики их грехи, они не дадут того, что ты алчешь. А я могу.