Виагра для дракона

    От этого душа Моталина невольно наполнялась возмущением. И он не стерпел бы такого заигрывания с силами тьмы ни от кого. Ни от кого, кроме старого Исмаила. Виктор Сергеевич знал, что за показным безумием «глупого старика», как любил называть себя учитель, всегда есть скрытый смысл.

   Смысл, наполненный божественным присутствием. Смысл, о сути которого ученик не вправе вопрошать наставника до времени. И олигарх терпел, ни словом, ни выражением лица не позволяя себе выказать возмущение по поводу заигрывания шейха с явным шайтаном.

    Сейчас, когда их инфернальный спаситель наконец-то покинул машину, пришло время вопросов. Осторожно встряхнув учителя за плечо, Виктор Сергеевич тихонько спросил: - Исмаил Ага, вы спите… И не закончил готовую сорваться с языка фразу.

   Голова старого шейха бессильно упала на плечо, из открывшегося рта вытекла струйка кровавой слюны, а безжизненная белесость когда-то столь ясных и сияющих глаз принесла с собой опустошающее понимание: - его учитель, Возлюбленный Исмаил Ага, мертв.

   Это понимание каменной плитой обрушилось на плечи мюрида-олигарха, заставив его забыть обо всем на свете. И даже хлесткий порыв ветра, ударивший в лицо из двери, распахнутой выпрыгнувшими на полном ходу оборотнями, не заставил его очнуться.

   Только сейчас Виктор Сергеевич до конца осознал, что за недолгие дни знакомства полюбил учителя так, как не любил никого. Ни родителей, ни жену, ни детей, ни одну из встреченных им в жизни женщин. Осознание интенсивности этой святой любви и размеров постигшей его утраты сделало олигарха-мюрида полностью нечувствительным к происходящим вокруг него событиям.

   Ваха гнал автомобиль навстречу лучам восходящего солнца, прочь от тьмы, узкими ручейками уползавшей в расщелины горных теснин, а олигарх все баюкал седую голову учителя на коленях, тихонько напевая ему толи любимые стариком суры святого Корана, толи колыбельные из своего полузабытого детства.

     В  моем детстве было мало радости, а вот били меня много. Прямо скажем, - более, чем достаточно. Возможно потому при виде четырех сгустков тьмы, появившихся на противоположном конце моста, в душе зародились нехорошие предчувствия. Четверо упырей бригадирского уровня, - с таким противником встречаться мне еще не приходилось.

      Одного бригадира здешнего хозяина мы с Реальгаром совсем недавно порвали почти запросто, с двумя, – возможно бы справились, с тремя, - если сильно повезет. Но одновременная разборка с четырьмя накаченными силой упырями не оставляла надежд. Будут бить, и бить больно! Так что не стал я дожидаться, пока нежить подойдет вплотную, и открыл стрельбу.

       Обсуждая впоследствии «бой на мосту» с Драконом мы сошлись в одном, - поспешность стала моей первой ошибкой. Упыри поначалу пошли на меня в лоб. Но, получив по пуле, быстро сообразили, что встретились с противником способным видеть в темноте и кусаться на расстоянии. А расстояние-то было весьма приличным, около сотни метров. Такая дистанция стрельбы даже для Глока является предельной.

       Твари разделились и начали уворачиваться от пуль, интуитивно используя хорошо знакомый спеназовцам «маятник». Два упыря, раскачиваясь как заправские алкоголики, пошли низом, двое, – как обезьяны забрались на верхние фермы моста, и, стремительно сокращая дистанцию, «маячили» там.

   Только расстреляв вхолостую две обоймы, я понял, - надо менять тактику.  И тогда я одновременно выпустил на волю Реальгара и включил виденье. Это была вторая ошибка. Третьей мне совершить не дали.

   Не стоило до времени обнаруживать себя мастеру вампиров. Маг не стал, подражая своим птенцам, орангутаном прыгать по ажурным конструкциям вантового моста. Он преодолел разделяющее нас расстояние одним прыжком, просто возникнув из воздуха в трех метрах от меня.

    С лица мастер вампиров оказался совсем не красавцем, да и телосложением особого восхищения не вызывал. Прямо скажу, гадкий был у колдуна видок. Рассеченую наискось уродливым шрамом человеческую харю, похожую на смятый бельевой таз, криво притороченный к свинообразному телу, неспешно покачивающемуся на шести толи руках, толи щупальцах, я не забуду никогда.

    В момент появления мастера на меня обрушилась чудовищная тяжесть. Так что всадить десяток оставшихся в обойме пуль в его тушу не пришлось. Нельзя сказать, что я оказался совсем беспомощным, но сила, привнесенная в мое тело драконом, ушла. А человеческих возможностей для борьбы с мастером вампиров явно недоставало. Движения мои замедлились, став похожими на танец в киселе. Реальгар был рядом, но помочь не мог, его как будто что-то связало.

    Пока я, преодолевая сопротивление ставшего черезвычайно вязким воздуха, поднимал руку с пистолетом, тварь выбросила вперед свое щупальце и спеленала меня как младенца. Последовал резкий рывок, и мы с Реальгаром оказались подвешенными вниз головой прямо перед лицом разгневанного суперупыря.