— Теперь вы можете высказаться.
Барон согнулся в поклоне.
— Благодарю, мой господин. Как я уже сказал, слова этой дикарки полная и абсолютная ложь. Мы не травили Ансельма. Мы даже…
— Забавно. Я не говорила, что его отравили, — холодно усмехнулась Фурия.
Кровь отлила от лица Анри, и он дёрнулся назад.
Девушка кожей ощутила, как поменялась полярность эмоций вокруг неё. Зрители, которые до этого смотрели на неё, как на безумную выскочку, так же резко облили Шальберов презрением.
— Достаточно, — властно взмахнул рукой правитель. Итак, вот моё решение, — соединил кончики пальцев перед собой Лорд-Наместник. — Барону Шальберу было нанесено оскорбление, и брошен вызов. Его честь поставили под сомнение. Улики неоднозначные, а посему я объявляю ордалию. Истину определят боги! Обе стороны должны сойтись в поединке самостоятельно либо выставить вместо себя доверенных бойцов. Дуэль произойдёт через пятнадцать минут на малой арене. Правила ордалии таковы: бой до смерти или пока одна из сторон не запросит пощады. Использование магии и алхимии запрещено и будет приравниваться к поражению. По результатам ордалии я вынесу приговор проигравшей стороне. Я сказал!
Честь нельзя отнять, её можно потерять
Мужчина двинулся прочь, а вокруг оживлённо зашумели зрители.
— Арчибальд, ты можешь в это поверить?
— Знаешь, старый друг, могу и очень легко. Анри всегда казался мне каким-то скользким ужом.
Представители знати отошли в сторону, и она не услышала конец разговора.
— Какой скандал! Безобразная сцена! — прошипела чопорного вида старуха.
— Мама, что ты такое говоришь? Ты же помнишь Ансельма. Он гостил у нас однажды, — попыталась успокоить её, видимо, дочка.
К Фурии направилась рыжеволосая аристократка, но перед глазами девушки нарисовалась пара бойцов в цветах Лорда-Наместника.
— Прошу вас. Пройдёмте с нами, — приглашающе махнул рукой один из них. — Мы сопроводим вас до арены.
В этот раз считывание мыслей ей далось гораздо проще. Контраст между словами и внутренним монологом оказался настолько разительный, что орчанка скривилась, словно хлебнула уксуса.
Девушку провели сквозь толпу любопытствующих аристократов к площадке, что находилась перед трибунами. Утоптанная земля метров двадцать в диаметре, окружённая символической верёвкой. Её обмотали вокруг вбитых в почву колышков.