Виашерон 6. Обретение Силы, Том I

Невидимый вал едва не заставил дворфа уронить оружие себе на голову. Его лицо скривилось, как от сильнейшей мигрени. Носом пошла кровь, добавляя ещё один ручеёк к обильно хлещущему потоку из виска. Секундное оглушение превратило коротышку в растерянно трясущую головой жертву. А жертве на арене делать нечего.

Яростный крик и Стальной шквал сплелись вместе, рождая усиленный поток проникающих ударов. Четырёхгранное остриё избороздило мощную грудь Кархарста, словно по нему прошлись штыком. Разом минус 17 % ХП. Один прокол остался на горле, вызвав хрип у раненного бойца. И всё же глубоко лезвие внутрь глотки не ушло. Завязло, как в песке. Сказывался высокий процент здоровья оппонента.

А вот Фурию подбросило на ноги потоком самоисцеления. Плоть сращивалась прямо на глазах, рёбра вставали на место, щёлкая, словно кастаньеты.

Усиленный Костелом уже нёсся к его ногам, когда оглушение спало. Кархарст зарычал, рванул прочь и… замешкался. Будто заклинивший механизм, дворф пошатнулся, а древко копья с сухим треском вмяло в его коленную чашечку тупым концом.

Она ощутила ворох ошарашенных, недоумённых мыслей, которые пронеслись в голове бойца. Откат от разрыва магии оказался мгновенным. Йоланда поверила! Сняла усиление, разорвав связь между эльфийкой и дворфом.

Фурия не видела лица Альриссы, но готова была поставить последний золотой, что та шипела рассерженной кошкой.

Цепляющий удар вошёл берсерку в живот. На короткий миг, чувствуя, как вздуваются мускулы рук и спины, орчанка подняла рычащего врага над головой. Пробитый почти насквозь он вцепился обеими руками в острое древко и лишь изрезал ладони. С протяжным рёвом Фурия швырнула его на утоптанную землю. Кархарст рухнул тяжело. Неудачно. Хрустнула сминаемая ладонь, принявшая на себя целиком вес плотного тела.

76 %. Сознание сухо зафиксировало новый результат.

Дворф быстро оказался на ногах. Гораздо быстрее, чем она ожидала. Казалось, весь пласт полученных ран должен был замедлить его, заставить действовать неловко. Кархарст чихал на увечья, порезы и сломанные кости.

Его коленный сустав щёлкал при каждом движении. Лицо превратилось в кровавую маску. Из левого запястья торчал белый осколок. Глубокая колотая рана на груди выплёскивала толчками алую жидкость ему на сапоги. Воину было плевать.

Они обменялись ещё парой ударов и разбежались прочь друг от друга, восстанавливая силы. Окатили друг друга злыми, ненавидящими взглядами.

Он определённо растерял в мощи с утерей баффа. Медленнее. Слабее.

— Однажды я вырезал целую семью такой же зеленокожей падали, как ты, девочка, — процедил Кархарст. — Их крики послужили музыкой для моих ушей. Особенно той, что была поменьше. Вас нужно давить, как тараканов! Пока не размножились.

— Ты будешь плохо умирать. Это я тебе обещаю, — с мрачной решимостью бросила орчанка

Бородатый коротышка лишь оскалился. Покрытые кровью резцы придавали ему вид обезумевшего хищного животного.

Почти синхронно они бросились навстречу друг-другу.

Едва успев вскинуть щит, Фурия почувствовала мощный проникающий удар. Всё плечо превратилось в один огромный синяк. Кархарст же молниеносным движением подсёк её ногу топорищем и пинком в живот отбросил девушку прочь. Только успевшие срастись рёбра ответили на такое негуманное обращение вспышкой кипящей боли.

Игнорируя её, орчанка вскочила на ноги. Разом произошло две вещи.

Прокрутившись на месте, со всей силы она швырнула аспис в лицо дворфа. Бросок рикошетом превратил снаряд в стремительную комету. Передний ряд зубов оппонента исчез в его глотке. Судорожный кашель Буйнолика разорвал череду вдохов и криков, что до этого момента составляли весь звуковой фон схватки.

43 % ХП у врага.

Глаза на автомате зафиксировали выросшую полоску её собственного здоровья. Сработал самохил. Однако ей было не до этого.

Фурия в шоке засекла громадный вращающийся топор, что летел ей навстречу, но уклониться уже не успевала. Лезвие вмяло нагрудник внутрь её корпуса. Снова швырнуло девушку наземь. Всё тело превратилось в одну зияющую рану. Вместе с кровью из неё уходила жизнь.

Лёжа на спине, на несколько секунд она выпала из боя. По солнечному небу над головой медленно и величаво плыли белоснежные облака. Игривый ветерок теребил её волосы, слипшиеся от крови, пота и грязи. Агония, волнами прокатывающаяся по телу, почти исчезла. Почти.

Новая вспышка боли, и её протащило на метр вперёд. Латы проскребли о шершавую поверхность. Застонав, орчанка оторвала голову от земли, чтобы посмотреть перед собой. Уперев ноги в покрытие арены, Кархарст обеими руками тянул на себя цепь. Рывок за рывком. Беззубой улыбкой он щерился, пока кровь стекала по его бороде.

Лезвие прочно засело в груди Фурии и даже не думало покидать своё новое прибежище. Расстояние между ними сокращалось с каждой секундой. Она попыталась ударить копьём и осознала, что обронила его при падении. Как и щит, что валялся у ног дворфа.