Виашерон 9. Перо Демиурга, Том II

Последнюю минуту боя Деймос оперировал чистой магией стихии воды, не используя костыли системных заклинаний. Однако делал он это довольно сумбурно. Лишь Ледяная клетка сформировалась благодаря внятному желанию мага. Вот и сейчас, в миг, когда он оказался в невесомости, не тратя времени на плетения, тифлинг приказал ледяной колонне ударить из земли. Прямо на пути его падения в тёмную сферу.

И стихия послушно откликнулась.

Морозная твердь вздыбилась перпендикулярно его движению, и Деймос врезался в неё, ощущая, как трещит основание столпа. Оно пыталось раскрошиться, чтобы улететь в голодную бездну. Стоило его сапогам коснуться колонны, как повелитель стихий одним мысленной командой заставил лёд расступиться, и оказался внутри него по пояс. Ноги вмурованы, а туловище торчит сверху.

— Просто секундная отсрочка, — бросил НикПодрывник.

Деймос видел, как огромное количество маны выплёскивается из верхнего узла инквизитора, подпитывая активное заклинание и увеличивая её напор.

Лёд вокруг тела тифлинга начал трещать, но он лишь закрыл глаза, фокусируясь на своей связи с водой — одной из четырёх великий стихий. Она могла быть обманчиво мягкой и безобидной, и такой же свирепой и смертельной опасной. Она окутывала свою жертву, пробиралась внутрь и погружала её в вечный сон. Неважно морской шторм или вечные ледники, вода умела ждать и действовать исподволь.

Правая ладонь мага закружила вокруг навершия Кальдринга, будто лепила что-то из глины. И в такт его движениям вокруг торчащего из земли столпа закружили морозные потоки воздуха. Этот буран набирал обороты, но вместо того, чтобы расходиться всё сильнее в стороны, он наоборот уплотнялся, пока не принял форму сферы. Диаметром чуть меньше роста самого тифлинга.

Она испускала мягкий бело-голубой блеск, а её поверхность лишь издали казалась гладкой. Присмотревшись, можно было бы заметить впадины, кратеры и целые провалы морей.

Деймос распахнул глаза, и мягко толкнул сферу навстречу врагу.

Полная луна.

Там, где проплывало воплощённое заклинание, воздух осыпался замороженным кислородом. Оно летело к воющему зёву портала, охлаждая всё пространство вокруг с себя. С каждой прошедшей секундой температура во внутреннем дворе особняка падала.

Стоило же сферам белой и чёрной столкнуться, как они зависли, наполовину поглотив друг друга. Каждая пыталась пересилить вражеское воплощение волшебной мощи. Морозный треск становился громче, но громче выл и ненасытный провал.

Колонна, непрерывно укрепляемая волей Деймоса, хрустнула ещё громче, медленно отрываясь от земли. Ник, чью харю покрыл иней, оскалился, и… дёрнулся от боли. Из его живота торчал тонкий ледяной шип.

Да. Вода умеет ждать и действовать исподволь.

Чёрная сфера взвыла и осыпалась осколками тьмы, забирая с собой и луну. Ник же в недоумении посмотрел себе через плечо и наткнулся на небольших размеров элементаля. Тот вцепился всеми лапами в плиты двора, а тонкий щуп, выстреливший у него из подобия головы, ушёл в поясницу аракокра.

— Это Эскимо, — Деймос кивнул в сторону своего создания. — Или тебе больше нравится фруктовый лёд?

Кровь, бегущая по телу Длани, окрашивала шип, придавая ему сходство именно с этим холодным десертом.

Тифлинг моргнул, а отросток элементаля в теле врага выпустил ещё несколько веток, пробивая органы инквизитора. Наполняя его усыпляющим волю и жизнь морозом.

Мана повелителя стихий подходила к концу. Нужно было или завершить бой, или выпить зелье. Выбравшись из ледяной колонны, он спрыгнул вниз и потянулся за склянкой.

— Эта боль ничто по сравнению с той, что я прошёл в очищающем огне Имдиса, чтобы вернуть себе истинный облик… — хрипло пробормотал Ник. — Я покажу тебе настоящее страдание.

Ещё одно остриё пронзило спину Длани, лишь на сантиметр разминувшись с позвоночником. Аракокра же перехватил посох и с рёвом погрузил его себе в живот. Навершие в виде сцепленных рук ушло куда-то гораздо глубже мяса и костей. На месте пупка Ника закрутилась тьма.

Деймос вздыбил перед собой барьер изо льда, чувствуя, как рассыпается Эскимо. Защитная стена становилась всё толще и толще, а потом маг заорал от боли.

Потому что крючья, пробившие его тело в четырёх местах, с настоящим садизмом оттягивали мясо. Они вынырнули из живота инквизитора, покачиваясь на конце длинных цепей, как змеи. За секунду преодолели расстояние до ледяного барьера, протаранили его и впились в плоть тифлинга. В его плечах и бёдрах открылись источники невыносимых страданий.

Повиснув в воздухе, растягиваемый в стороны сталью, повелитель стихий видел, насколько Ник упивается его болью. Вероятно, он действительно прошёл через нечто подобное, а теперь этот ублюдок спешил поделиться этой агонией с другими. Вместо того чтобы пытаться защитить от неё остальных.

— Каб… каблуки Оринды острее, — Деймос с трудом вытолкнул слова изо рта. — Ще… щек… щекотно.