Вятские рассказы (сборник)

Люди! Не делайте революций! Они отбрасывают развитие общества на десятилетия! Как показала «история», революции нужны лишь отдельным лицам – шизофреникам и жуликам от политики. Во все времена к власти «лезут» не для того, чтобы созидать, а для того, чтобы властвовать и обогащаться.

Как сказала моя жена Лидия Ивановна, «всех людей можно разделить на две категории – стремящихся к Званиям и стремящихся к Знаниям». Вероятно, в каждом человеке присутствуют оба этих стремления. Какое из них перевесит, зависит «от небесных светил».

Мой ангел-хранитель

«Просматривая» свою жизнь, я обратил внимание на ряд критических ситуаций, в которых меня как будто спасал ангел-хранитель. Об этих историях я еще расскажу, но, обсуждая эти интересные факты, мы с Лидой вспомнили, как однажды она с сестрами заблудилась в лесу, и, только обратившись «мысленно» к своей матери, она смогла принять решение – в какую сторону идти. И, чудо, через пять минут они вышли на опушку леса, прямо к хутору.

Мы пришли к выводу, что моим ангелом-хранителем была и остается моя любимая Бабушка!

В связи с этим я вспомнил свою Бабушку, вырастившую и, по-моему, неплохо воспитавшую меня, и решил написать о ней.

Таисия Васильевна Оленева родилась в 1894 году в крестьянской семье в Нижегородской «губернии». Как и любая русская крестьянская семья, бабушкина семья была многодетной: четыре сестры и брат. Ее отец, мой прадед, погиб в Первую мировую войну. Но семья, по рассказам бабушки, была не из бедных. У них была лошадь, две коровы и другой скот.

Замуж бабушка вышла тоже за крестьянского парня из семьи деревенских кузнецов. У деда, Василия Михайловича, было три брата – и все – кузнецы. Как говорила бабушка, это была очень дружная и «зажиточная» семья. Но, грянула революция, и семья раскололась. Мой дед «принял идеи пролетарской революции», его братья – нет. На противоположных стенах горницы в их доме сосуществовали два портрета. На одной стороне Ленин, на другой – Керенский. Бабушка рассказывала, как однажды после семейного ужина с «самогоном» мой дед достал револьвер и бабахнул в портрет Керенского. Один из братьев схватил топор – и на деда! Бабушка была не робкого десятка, выхватила дедов револьвер и выстрелом в потолок угомонила «подвыпивших» братьев. По рассказам бабушки в первые послереволюционные годы дед возглавлял «партийную ячейку» и активно участвовал в «насаждении» Советской власти в деревне. Бабушка участвовала в большевистских делах деда и даже «в раскулачивании» и выселении «кулаков» с их семьями в Вятскую губернию, где впоследствии, но по доброй воле, оказались и они сами. Особенность раскулачивания в их деревне и близлежащих деревнях состояла, по рассказам бабушки, в том, что все «деревенские» и «кулаки» с их семьями до революции жили дружно. Вместе работали на полях, помогали друг другу. Вместе веселились после полевых работ. Кстати, по рассказам бабушки, никаких «бедняков» в их деревнях не было. А «раскулачивание» проходило по следующему «сценарию». Дед вызывал к себе очередного «кулака», сообщал, что в такое-то время к нему приедут. И просил передать домочадцам, чтобы все, что можно, одели на себя. Брать вещи с собой не разрешалось. И когда они с бабушкой вместе с сопровождающими их чекистами и представителями губернской власти приезжали к «раскулачиваемому», все домочадцы представляли собой «русских матрешек», толстых от надетых на себя вещей.

Дед, как руководитель деревенской парт ячейки, опять-таки вместе с бабушкой и сопровождающими их чекистами, выезжал на «уничтожение бандитов», прятавшихся в дремучих новгородских и вятских лесах. Парадоксы того времени состояли в том, что участниками таких «бандитских групп» были закадычные по дореволюционным временам дедовы друзья. Бабушка рассказывала, что однажды они «захватили» бандитов, руководил которыми один из «закадычных» дедовых друзей. Друзья встретились довольно приветливо. Вечером у костра поговорили «про жизнь», «хорошо выпили», а наутро бабушка растолкала деда и его собутыльника, спящего рядом на телеге с сеном. Очнувшись и отрезвев, дед распрощался с другом, «арестовал его» и с чекистами отправил в Губ. ЧК. Вот такие были «парадоксы» Великой Октябрьской Революции. И еще один «парадокс». Когда в деревне побеждали «белые», дедовы братья сажали его «под домашний арест», когда власть переходила к «красным», дед «арестовывал» своих братьев. Вот такая она была «интересная» жизнь в послереволюционные годы.