Вяземская катастрофа 41-го года

33 армия. Армия как организм не существует. В Красное Лосьмино находится только командующий и член Военного совета армии. Местонахождение штаба армии и ее соединений не известно. Принятые меры розыска штаба армии и соединений успеха не имели»[215].

О состоянии войск 43-й армии свидетельствует также донесение, которое комбриг Любарский примерно в 3.10 7 октября кому-то приказал доставить Боголюбову (заместителю начальника штаба Резервного фронта. – Л.Л.):

«2.00 7.10.41 Кощеево (8 км вост. Вязьма). Карта 500 000.

1. Противник продолжает развивать наступление вдоль шоссе и вспомогательный [удар] – в напр. Вязьмы.

2. Дивизии как боевые единицы не существуют, а есть небольшие деморализованные авиацией противника группы бойцов пехоты, спецподразделений и артиллерии.

Командир 149 сд Захаров имеет только один сап. бат.

Эти мелкие группы никем не управляются, расползлись по лесам и текут в тыл.

Командованием создавались два раза сильные командирские группы для сбора отходящих в тылу, но остановить эту массу и закрепиться в обороне не удалось.

3. Полк 24 сд (вероятно, речь идет о 185 запасном стрелковом полку 24-й армии – примечание составителя сборника) 6.10 вел бой на р. Угра в районе Кр. Холм и в лесу юго-западнее. Остатки 53 сд (далее слова «вели бой в р-не Свободка, Кр. Холм» зачеркнуты). 145 тбр действовала в районе Тетери?

Данных о положении 113 и 149 сд не было.

4. Из отходящих подразделений созданы боевые участки:

1-й – по р. Угра у Знаменка.

2-й – лес ю.-в. Кощеево. Быть в готовности для отражения танков.

3-й перехватывает (далее неразборчиво), но на этих участках очень слабенькие группы.

5. Военным советом созданы группы командиров для сбора отходящих бойцов и мелких подразделений в районе сев.-вост. Вязьмы.

6. Вязьма и некоторые прилегающие к ней пункты горят.

В общем, положение катастрофическое.

Нам абсолютно нечего выбросить для захвата важнейших направлений, а противник стремится перерезать вяземское шоссе.

Дивизии понесли очень большие потери, особенно свирепствует авиация. Она делает систематические налеты группами по 20 – 25 самолетов.

В общем, наша армия абсолютно не способна вести какой-либо бой, так как все оставшиеся стали какими-то очумелыми.

3.10 7.10»[216].

Это не донесение, а крик души. Комбриг (видимо, из числа штабных работников, высланных на пути отхода для наведения порядка) решил сказать горькую, но правду. Если бы командармы и командующие фронтами не приукрашивали свои донесения, Ставка раньше среагировала бы на складывающуюся критическую обстановку.

Старт немецких пикирующих бомбардировщиков Ю-87 («Штукас») с полевого аэродрома (1941 г.)

Военный совет Резервного фронта вынужден был доложить в Ставку:

«Начиная со 2 октября и в последующие дни противник наносил свой главный удар крупными силами мотомехвойсками, поддержанный мощной авиацией, действующей непрерывно на поле боя по нашим войскам во фланг и тыл 43 армии. Соединения 43 армии <...> после тяжелых и упорных боев, понеся большие потери, не выдержали ударов противника с юга в районе Ново-Александровское, разрозненные войска ушли – часть на восток вдоль Варшавского шоссе и часть на Спас-Деменск. Большая часть пехоты разбежалась. Военным советом армии приняты меры для сбора войск на рубежах

1. Спас-Деменск

2. Селище, Ключино, ст. Угра, Глухово

3. Красный Холм, Знаменка

4. Максимовка, Митьково

Однако собираемые на этих рубежах пехотные подразделения, организуемые отряды, после первого же воздействия авиации, а часто и без нее, разбежались. Оставались как организованные единичные артиллерийские части и специальные подразделения, которые и продолжали оказывать организованное сопротивление противнику <...>. Управление войсками окончательно нарушилось с 6.10»[217].

Результаты налета немецкой авиации на колонну советских войск.

Буденный, пытаясь выяснить обстановку, послал на поиски командующих армиями своего заместителя генерал-лейтенанта Богданова. Тот, не имея связи со штабом Резервного фронта, который переходил на новое место, 7 октября представил доклад в Генштаб с просьбой передать Буденному:

«[По] Вашему заданию вчера нашел Собенникова и Онуприенко (соответственно, командующие 43-й и 33-й армиями. – Л.Л.) районе Вязьмы. Изучив обстановку, установил, что Собенникову и Онуприенко нечем и некем управлять. У Собенникова осталась группа руководящих работников армейского аппарата. У Онуприенко из армейского аппарата никого нет. Где находятся соединения 43 и 33 армий, при всем желании установить не удалось. В направлении Гжатска текут транспорта и отдельные люди и мелкие группы людей этих армий. Проведенные мероприятия по задержанию отходящих [из] района Вязьмы, [в] целях создания отдельных отрядов, желательных результатов не дали.