Vicbourne: художник и муза его души (СИ)

— Думаешь они не убьют тебя за такой ракурс? – она повернулась к нему спиной и стала развязывать халат, после чего скинула его с себя и тот упал к её ногам, отчего Уильям уже поднял взгляд на Викторию, рассматривая её обнажённое тело со спины. Он заметил, что многочисленные гематомы, которые были на её теле, стали выглядеть уже лучше, а это означало, что она шла на поправку.

— Они считают меня геем. Так что на вряд ли. – Виктория засмеялась и сняла резинку со своего запястья, собирая свои длинные волосы в небрежный пучок, чтобы они не намокли от воды, после чего она забралась в ванну, пена которой полностью скрыла её тело, оставляя оголёнными немного плеч, ключицы и шею с головой.

— Зачем тебе всё это? – поскольку она всё ещё была обижена на него за инцидент на кладбище, Виктория старалась не смотреть на Уильяма, именно поэтому в его распоряжении был лишь её профиль, пока она рассматривала узоры на стенах собственной ванны.

— Что именно? – но его вполне устраивала подобная картина. В этот раз он действительно напишет портрет. Музы, сошедшей с небес. И поскольку эта роскошная ванна была выполнена в светлых тонах, то картина действительно получится величественной.

— Рисовать меня, общаться со мной, пытаться меня отвоевать у мужа. – Виктория принимала ванну с использованием цветочных масел, что очень успокаивающе на неё действовало. Сегодня она использовала масло орхидеи.

— А ты как думаешь? – она лишь ухмыльнулась и пожала плечами. Во-первых, она терпеть не могла, когда ей на вопрос отвечали вопросом, а во-вторых…

— Я понятия не имею, что творится в твоей голове. – это было правдой, его мысли всегда были для неё тайной, которую она не могла разгадать.

— Ты моя муза. Ничего не изменилось с тех пор. – Виктория заметила, что он усердно работал карандашом на холсте, отчего она немного улыбнулась, вспомнив, как в своей молодости он постоянно ей говорил о том, как важно овладеть рисунком, прежде чем переходить к краскам и ему многому нужно было научиться. Видимо научился.

— Ты это всем женщинам небось говоришь. – в её голосе он уловил нотки ревности, что ему было приятно услышать, ведь он мужчина, а все мужчины падки на лесть.

— Во-первых, нет, а во-вторых, ревнуешь? – Виктория возмутилась и повернула голову в его сторону, после чего резко взмахнула ногой, тем самым выливая немного воды за края ванной, но она целилась в него.

— Ещё чего. – гордо произнесла девушка и вновь улеглась в пену, а Уильям лишь ухмыльнулся.

— Да, я так и понял. – ей не удалось облить его, он был слишком далеко от неё, зато она намочила пол.

— Просто интересно. Сколько их у тебя было после меня? – Виктория опустила свой взгляд на пальцы, готовясь их загибать.

— Я не считал. – убедившись, что холст не пострадал от её выходки, Уильям продолжил работать.

— Лжец. – возмущённо произнесла девушка, не сводя уже с него взора. Уильям лишь улыбнулся и остановился, смотря на неё.

— Нет, я говорю правду. Когда ты исчезла, я долгое время не мог прийти в себя. Я забросил искусство, много пил, дрался. Даже наркотики пробовал. Поэтому я и знаю, что вся та дурь, которой занимается твоя семья, может убить. Женщины были, да, и не одна. Не то чтобы шлюхи. Просто разные дамы. Но ни с кем у меня не было серьёзных отношений. – Виктория чувствовала вину за то, что испортила ему жизнь. Да, он остался жив, она была уверена, что за эти двенадцать лет у него всё же были счастливые моменты в жизни, но то, что он так и не влюбился вновь и не завёл серьёзные отношения было её виной.

— Почему же нет? Ты бы мог дать им шанс. – Виктория пыталась представить себе девушку, которая могла бы сделать счастливой Уильяма, но у неё никак не получалось. То ли потому что не хотела, то ли потому что не могла.

— Они не ты, Виктория. – вот только Уильям никогда не представлял себе возможным связать свою жизнь с любой другой женщиной как раз по этой причине – они не могли сравниться с его музой.

— За что ты полюбил меня? – на самом деле этот вопрос очень сильно волновал её, потому что она сама постоянно об этом думала за эти годы. Они провели вместе почти месяц, но за это время она испытала куда больше эмоций, чем, пожалуй, за всю свою жизнь. И ей было очень важно узнать, что чувствовал он.

— Скорее ни за что, а вопреки. – Виктория помрачнела и коснулась мокрой рукой волос, отчего Уильям недовольно закричал, ведь она портила ему всю композицию. Именно поэтому она перестала себя трогать.

— Не понимаю. – Уильям тяжело вздохнул и положил на подставку мольберта свой карандаш, вставая со своего места и подходя к ней. Он присел на край ванной и стал поправлять её причёску.