Vicbourne: когда наестся саранча (СИ)

Джон должен был соблюсти определённые меры протокола, совершая разговоры с высокопоставленными лицами, в том числе и с мисс Николь Дормер, которая и была режиссёром фильма об их сыне, вот только такая инициатива не понравилась Хелен и она демонстративно оставила мужа, удаляясь в другую часть зала, беря с собой алкоголь.

Когда Смит смог наконец освободиться от всех этих формальностей, он подошёл к супруге и неприятно удивился, обнаружив, что она беседовала с их общей знакомой, которой он явно был не рад.

— Мисс Освальд, какая неожиданность. – девушка развернулась на голос оберстгруппенфюрера и улыбнулась ему, допивая своё шампанское и кивая, наблюдая, как он подошёл к своей супруге и приобнял её, целуя в висок.

— Не знал, что Вас пригласили.

— Да, я так понимаю это был дипломатический шаг для поддержания мира с Японией. – девушка допила своё шампанское и слегка повертела бокал, вручив его после официанту. Её стиль полностью отличался от всех остальных девушек, ведь она будто прибыла с самой жаркой вечеринки Фицджеральда и его любимого Гэтсби – чёрное платье с огромным количеством вышитых геометрических золотых фигур, снизу переливающееся миллионами огнями из-за своей распущенности. Руки были украшенными высокими до локтя чёрными перчатками, поверх которых были одеты огромные кольца. Прямое каре с зализанной и заколотой непослушной челкой, та самая красная помада и чёрные стрелки, об этой девушке говорили многие, что не могло уйти из его взора.

— Что ж, позволю себе украсть у Вас мою супругу. Всего доброго. – сжав крепко ладонь своей супруги, он поднёс её к губам и поцеловал, сказав, что любит её, а затем повёл Хелен к их столу, ведь с минуту на минуту должны были начать показ фильма. Миссис Смит лишь растерянно посмотрела на Клару, которая уверила её своим взглядом и улыбкой, что всё в порядке, проходя к собственному столу.

Этот фильм оказался еще хуже, чем Клара могла его себе представить, в какой-то момент она ощутила настоящий приступ тошноты, что подступил к горлу, и который пришлось подавить бокалом шампанского. Действительно, теперь она отчётливо понимала реакцию Хелен на эту мисс Дормер, да она бы сама пристрелила бы её при первой возможности. Когда показ фильма завершился, то чета Смит встала и улыбнулась всем на их бурные аплодисменты, хоть и была эта улыбка настоящей фальшью.

Джон сдержал слово, данное Хелен, и при первой возможности они собирались уже покинуть показ, как вдруг на личной беседе с миссис Смит настоял сам рейхсмаршал и оберстгруппенфюрер никак не мог на это повлиять, он лишь остался ждать супругу снизу у машины. Он был на нервах и хотел закурить, но кажется оставил все сигареты дома.

— Угоститесь, мистер Смит? – услышать женский голос холодным октябрьским вечером на улице было для него неожиданностью, особенно потому, что он узнал его сразу. Как его можно было не узнать?

— Мисс Освальд, и как Вам удаётся быть во всех местах сразу, поражаюсь. – он ухмыльнулся и подошёл к ней, она пряталась за каркасом крыши здания у стены в углу, покуривая сигарету, прикрывшись своим чёрным длинным пальто почти с её весь миниатюрный рост.

— Считайте это моим секретом. – она вновь предложила ему сигарету, и он принял её, поблагодарив, а она зажгла спичку, ведь никогда не прикуривала от зажигалок, вкус был не тем.

— Женщине не стоит курить, она ведь будущая мать.

— Как и мужчинам, ведь детей делаете вы. – он засмеялся громче, чем нужно было и тут же умолк, выдыхая дым в сторону, нервы давали слабину уже.

— Я уже стар для новых детей. А вот Вы молоды. Сколько Вам лет, Клара? – девушка улыбнулась ему и склонила голову в сторону, чтобы выдохнуть дым от своей сигареты не ему в лицо, это ведь было крайне невежливо, в свою же очередь он отметил, что её сигареты были довольно крепкими для женщины.

— Мне 28 лет, оберстгруппенфюрер. И о моих детях можете не беспокоиться, их просто не будет. – Клара докурила свою сигарету и потушила её об землю, раздавив каблуком, ей уже было пора возвращаться, да и их не должны были видеть вместе.

Он позволил ей отойти и сам облокотился о стену, к которой она прислонялась, докуривая собственную сигарету и наблюдая, как она уходит, но вдруг она остановилась и прикусила собственные губы, обращаясь к нему.

— Вы не виноваты в смерти Томаса, оберстгруппенфюрер Смит, как бы сильно не пытались все убедить Вас в этом. Он не вдохновился Вашим примером, желая быть достойным Вас сыном, нет, он просто стал жертвой этой машины, как и все мы. Мне жаль, ведь и Вы потеряли своего сына, сэр. – девушка сразу же убежала обратно в здание, а Джон опустил свой взгляд вниз, переваривая её слова в своём сознании. Пожалуй, она была первой, кто выразил ему свои соболезнования в связи с кончиной Томаса, а не выражал восхищение его поступком.