Victory значит победа

— Действительно, хорошая новость, — согласился Сириус, немного расслабившись. Он взглянул на меня, и я несмело улыбнулась. Послезавтра наши приключения закончатся, мы все вздохнем спокойно. Вернее, вздохнем спокойно, когда убедимся, что всё по — прежнему.

Дамблдор скрылся за поворотом, напевая под нос какой-то мотив.

— Как ты думаешь… — начала я, дождавшись, когда стихли его шаги.

— Слышал ли он наш разговор? — закончил Сириус. — Не знаю. Если и слышал, то вида не подал. Да и не говорили мы о чем-то конкретном.

— Кроме того, что Петтигрю мерзавец, а ты хочешь вытрясти из него всю правду… — вполголоса пробормотала я, понимая, что к одной проблеме прибавилась до кучи другая.

— Не ломай сейчас голову. Все равно этого не исправишь.

Вот уж точно. У нас больше нет хроноворота, чтобы вернуть все назад. Я имею в виду и ссору Лили и Джеймса тоже…

Сириус с утра озадачил меня вопросом, не видела ли я пергамент, на котором изложено пророчество.

— Конечно, нет, оно же у тебя было.

Я с удивлением посмотрела на него, не понимая до конца, что это значит. Сон еще не слетел с меня, и я не очень соображала что к чему, протирая глаза.

— То — то и оно, что было. — Сириус присел на край кровати, внимательно осматривая комнату, озаренную тусклым утренним светом. — А сейчас нет.

— Зря беспокоишься об этом куске пергамента. — Чего я не понимала, так это того, почему с этим пророчеством столько возни. — Наверное, лежит где-нибудь в кармане, а ты просто не заметил. Кстати, — я устроилась рядом с ним, поджав под себя ноги, — вы вчера разговаривали о нем… Ты до сих пор считаешь, что пророчество обо мне?

И хотя вопрос прозвучал снисходительно, во мне почему-то шевельнулась тревога. С чего бы это?

— Не важно, что я считаю, — сказал Сириус. — Главное, как ты сама относишься к нему.

— Да никак, — облегченно сказала я. — Я все время об этом говорю.

— Через десять минут начнется завтрак, — продолжил он, меняя тему. — Если пойдем в Большой зал, можем понаблюдать за поведением Хвоста. Как он отреагирует на наше появление.

— Только обещай, что не будешь кидаться на него.

— Не беспокойся. Когда надо, я умею сдерживаться.

Он криво усмехнулся, про себя, видимо, желая Петтигрю всяческих несчастий.

Спустя несколько минут, одевшись и умывшись, я стояла возле двери. С той стороны, будто дождавшись этого момента, негромко постучали.

— Привет, — поздоровался стоящий на пороге Гарри.

— Привет, — немного рассеянно откликнулся Сириус. — Мы уже идем.

— А я недавно узнал кое о чем.

— Мы тоже, ночью, — похвасталась я, думая, что Гарри сообщает о приезде Фламеля.

Он слегка удивился.

— Ночью? От кого?

— От Дамблдора.

Похоже, он еще больше прибалдел.

— К вам ночью приходил Дамблдор, чтобы сказать о квиддичном матче?

Тут мы втроем ошарашенно переглянулись. Я, не выдержав, расхохоталась.

— Мы говорим совсем о разном!

Гарри фыркнул, Сириус улыбнулся.

— А о чем таком рассказал вам Дамблдор? И почему ночью?

— Хм, так получилось…

Поправляя мантию, я на секунду опустила глаза и, невольно скользнув взглядом по полу, вдруг увидела возле самого порога какой-то обрывок пергамента. Не раздумывая, наклонилась и подобрала его.

— Ты что-то нашла? — заинтересовался Сириус.

— Да… — Пергамент между тем оказался до боли знакомым. — То, что ты потерял.

— Пророчество, — тут же отреагировал он.

— Только здесь одна его часть.

Я протянула пергамент, оборванный почти посередине.

— А куда делась вторая часть? — спросил Гарри, наблюдая за нашими действиями.

— Кабы знать… — задумчиво изрек Сириус, рассматривая половинку пергамента. — Пойдемте на завтрак.

Мне, если честно, было абсолютно все равно, почему пергамент принял такой вид, однако на краешке сознания мелькнула мысль, что с этим как-то связано ночное происшествие.

По дороге к Большому залу Сириус поведал Гарри и присоединившимся к нам Рону и Гермионе о хорошей новости (послезавтра приезжает Николас Фламель) и не очень (к нам в спальню забрался Хвост). Первой ребята были обрадованы, второй же потрясены.

— Но что ему понадобилось у вас? — гневно нахмурившись, спросил Гарри.

— Вики предполагает, что он просто перепутал комнаты. Хотел залезть к Паркинсон, а получилось — к нам.

Мы, не сговариваясь, посмотрели на бредущую немного позади слизеринку. Поймав наши взгляды, она привычно скривила губы и демонстративно выпрямилась. Мол, мне безразлично, о чем вы там болтаете.

— Может, конечно, такое быть, — сказала Гермиона. — Но если бы я обнаружила у нас в комнате знакомую крысу, не уверена, что дала бы ей спокойно продолжать шнырять вокруг.

На подходе к Большому залу разговор пришлось замять. Дальше разошлись в разные стороны — мы с Сириусом к столу преподавателей, Гарри, Рон, Гермиона и Паркинсон к столу Рейвенкло. Усевшись, я привычно потянулась взглядом к завтракающим гриффиндорцам. Но тех из них, кого хотела увидеть, не нашла.