Вид на доверие (СИ)

Секунд через десять в зале раздались первые хлопки — это был Тони, очнувшийся первым. Его медленно подхватывали, — и вот уже через еще пару секунд зал разрывался в аплодисментах. Виктор вряд ли думал, что сорвет такой аншлаг в клубе, который терпеть не мог.

Эштон поймал ртом воздух, начиная все-таки дышать. И опрокинул в себя остатки виски. Он и подумать не мог, что Виктор может двигаться так. Судорожно вцепившись в стакан, он не сводил взгляда с Виктора, не зная, как на все реагировать. Одно он знал точно: в этот раз он проиграл всухую. У него даже шанса не было. Только самомнение и самоуверенность.

— Эй-эй-эй, — подал голос Тони, взбираясь на сцену. — Это было нечто, парень! — он приобнял Виктора за плечи.

Виктор не ждал бурной реакции. На пятнадцатый счет он планировал тихо свалить со сцены и раствориться в толпе. Но не судьба. Когда поднялся всеобщий гомон, Хил тяжко сглотнул подступивший ком. Блять.

— Я никогда не заглядывался на парней, но, кажется, у меня встал. Может, пойдешь работать к нам? — предложил Тони. Зал одобрительно загудел.

— Обойдусь, спасибо, — отозвался Виктор, вежливо стряхивая с плеча руку Тони и отправляясь собирать шмотье. Вернулся к нему, запрыгивая в штанины джинсов.

— Рубашка чья? — махнул он белой вещью. — Я оставлю - на память. Потом к нему подойди, если что, — Вик кивнул на Тони, а его самого без микрофона уже попросил, “если что”, заплатить за рубашку выпивкой и записать это на счет Эштона.

А с Эштоном он потом сочтется, если тот потребует.

Мужчина вручил ведущему манжеты с бабочкой, а сам поспешил спуститься: сверху зашевелились, поворачивая софиты, а этого Вик уж точно терпеть не собирался.

Он кивнул бармену, заказав повтор “Притяжения”, а сам приземлился рядом с Эштоном и вопросительно качнул подбородком.

— Ну? Что скажешь? — звучало невинно, но в интонациях слышался немного иной вопрос, нежели желание услышать впечатление от выступления. А именно: “нахуя?” и ироничное “доволен?”. Впрочем, парню оставался вариант сделать вид, что интонаций он не расслышал. Иначе Виктор спросил бы прямо.

Эштон посмотрел на него, сглотнул комок в горле и сказал:

— Я в восторге.

Он осторожно рассматривал Виктора. Ничего беды не предвещало. Хил был спокоен, и это не могло не радовать. В конце концов, может, все и обойдется.

— Ты просто создан для этой сцены, — Эш улыбнулся и подсел ближе. — Жаль, что белье у тебя не белое, - парень провел пальцами по поясу джинсов, чуть оттягивая его.

— Еще бельем светить со сцены, — фыркнул Виктор, дернув плечом. Рукой он снова обнял Эштона, притягивая ближе и свешивая предплечье ему на грудь. Дернется — окажется зажат в локте.

— Будь добр, — с шепотом наклонился он к уху Эша, целуя висок, — напомни, что я обещал на случай, если мне, - или тебе, - придется стягивать с себя одежду там, — мужчина помахал перед носом трофейной рубашкой.

Эштон осторожно и по возможности незаметно двинулся, проверяя возможность побега. Но пока попыток не предпринимал.

— Ты не заставишь меня есть это. В первую очередь, это не гигиенично. Во вторую — не съедобно. И тебе же понравилось. К чему все это?

— Съедобно, а с гигиеной разберемся, не волнуйся, — Виктор зарылся носом в волосы Эштона и второй рукой их взъерошил.

— Я обещал, — шепнул он, прижимая Эштона ближе, — и ты запомнишь, что слов на ветер я не бросаю, Эш. Пора привыкать и не провоцировать на их произношение. Готовься.

Хил блаженно улыбнулся, втягивая запах, и чуть отодвинулся, ослабляя хватку.

— Самое интересное закончилось вроде. Домой? Или ты еще на танцпол пойдешь? Я не против, если будешь прилично себя держать.

Эштон психанул, откидывая его руку. Всему есть предел. Он не собирался жрать рубашку. Что за хрень? Потом они и до дерьма дойдут?

— Я пойду в бар, — сказал он. — А потом на танцпол. И потом накачаюсь кокаином. Надеюсь, ты не против? — кажется, ответ ему не требовался. Парень встал с дивана и действительно направился к бару. Там он заказал себе чистый виски и залпом выпил.

Черт знает что. Пиздец просто.

Виктор, залпом прикончив второй свой коктейль, сидел с прикрытыми глазами и ровно, будто ему отвесили пощечину, хотя отвесить ее очень хотелось Эштону. Хил стиснул зубы и сжал кулаки.

Нельзя. Во-первых, потому что он давно приучил себя сдерживаться на людях, такие разборки были исключительно личными моментами.

Во-вторых — самое сложное — нужно было осознать, что вот этот мини-спектакль — не такой серьезный проступок, как Вик привык считать. Отвыкать и не собирался, ибо рано или поздно Эштон дойдет до этой стадии, но осознать нужно было.

В-третьих, Николсон упорно вбивал Вику в голову: перепсиховав люди делают глупости. Мужчина сейчас был ответственен за любовника, потому нужно было от глупостей удержать их обоих, иначе херовый из него партнер. Он ведь обещал.

Но как хочется врезать…