Вид на счастье (СИ)

А вот самой Лене имя Эльдар нравилось. И Дар тоже. И даже Эльдарчик в качестве ироничного прозвища было ничего так. Всяко лучше Фифы! Фифа, блин! Прицепилось — не отделаешься. А куда деться, если фамилия Фифанова? Отец говорил, что и его в школе дразнили именно так: фифой. Но он-то размером со шкаф с антресолями! А Лена в мать пошла — ростом метр с кепкой и конституция птичья — того гляди ветром унесет, крылья не понадобятся. А на смазливой, совершенно детской мордочке глазки формата «наивняк на базе».

Трындец. Фифа.

— Шоу «За стеклом»! — продолжал ржать Дар, и Лена протиснулась мимо него в номер, чтобы осмотреться.

Комната была просторной и светлой. Огромные окна смотрели на раскинувшийся внизу праздничный, украшенный накануне уже близкого Рождества и Нового года Берлин. Две отнюдь не узенькие кровати разделял довольно широкий проход с тумбой по центру. Напротив на стене плоский телевизор. Под ним стол и вдвинутый под него стул. Просто здорово. Когда их группа, совершавшая экскурсионное турне в рамках программы по обмену студентами-лингвистами, останавливалась на ночевку в предыдущем немецком городе, то их расселили в каком-то хостеле с двухъярусными кроватями. А тут — красота и богачество. Вот только…

— Стеклянная баня — раздевалка через дорогу, — продолжал веселиться Дар.

Лена обернулась и обомлела: там, где по традиции располагались «удобства», все реально было из стекла! Вот вообще все! Разве только туалет оказался огорожен матовыми стенками, и в него вела матовая же стеклянная дверь. А вот душ от комнаты был отделен стеклом самым обычным — идеально чистым и прозрачным. Да, имелась плотная снежно-белая занавесочка, которую можно было задернуть, прикрываясь от соседки по комнате… Но соседки-то не будет, а будет сосед!

— Фифа, тебе известно такое занятное извращение как вуайеризм? — Дар толкнул обомлевшую Лену локтем в бок и снова заржал. — Нет? А придется постигать!

Лена сопнула носом и, решительно повернувшись, рубанула:

— Никакого вуайеризма! Договор отменяется!

— Ну Фифочка… То есть, Леночка! — заныла из коридора Машка Серова, с которой и был заключен тот самый договор, только что поставленный под огро-о-омное сомнение.

— Не будь занудой! — поддержал ее Сашка Ивашов и набычился.

Особым умом он не отличался, и Лена вообще не понимала, чего Машка в нем нашла. Ну стать молодецкая, ну плечищи, ну, как шептались, член до колен, прости господи, но ведь с его носителем еще и разговаривать о чем-то надо! А в том, что Ивашов на это способен, у Лены всегда были некоторые сомнения. Но, видимо, такого рода таланты Машку интересовали в последнюю очередь, а вот «член до колен» в первую. Это и стало причиной всего происходящего. Машка мутила с Сашкой всю поездку, и наконец у них все срослось. После был следующий шаг: парочка выбрала слабое звено — естественно, Фифу! — и подвалила к ней с предложением. Тем самым, от которого нельзя отказаться. Суть его была проста: Фифа дает согласие, что до конца поездки с ней в одном номере будет жить сосед Сашки, в то время, как сам Сашка переселится к Машке, чтобы наслаждаться насыщенной половой жизнью…

И все бы ничего, но соседом Сашки был Эльдар! Лена и так-то на него смотреть спокойно не могла — сразу внутри все замирало. Другая, может, и порадовалась неожиданному раскладу и открывшимся из-за него возможностям, но Фифа на то и была Фифой, чтобы вместо того начать умирать от стеснения, которое, как и всегда, самым естественным для нее образом вылилось в холодность и отстраненность. Дура!

Вздохнув, Лена отмахнулась от по-прежнему нывшей Машки и решительно протопала к дальней от «стеклянной бани» кровати, на которую и уселась демонстративно.

— Ладно. Данное слово обратно ведь брать нехорошо.

Машка заорала о вечной любви, и даже Сашка заулыбался, изображая радостного троглодита. Один Дар остался недоволен:

— Э-э-э! — воскликнул он. — Фифа! Твое место у параши!

— Эльдарчик, — гнусно-елейным тоном отозвалась Лена, — кто опоздал, тот не успел.

— Зараза ты, конечно, и я тебе это припомню, — отозвался Дар, хищно щурясь. — Но, если честно, мне пофиг. Меня Маринка с Лерочкой к себе на рюмочку чая вечерком приглашали, так что… Ну, сама понимаешь.

Лена понимала. Что уж тут могло быть непонятно? Настроение вмиг стало пакостным. Вот балда! А ведь такие мечты вынашивала! Эх! И догадал же господь родиться не Лерочкой или Мариночкой, а Фифой! И влюбиться не в такого же ботана в очках на стопятьсот диоптрий, а в красавчика с редким именем Эльдар! Дар, блин! Подарочек к началу нового учебного года!

Не ждавшая никакой засады Лена приперлась тогда на первую пару и влипла. Сразу. По уши. Любовь влетела тяжелым кулаком прямиком в солнечное сплетение, и Лена Фифанова — фифа, блин! — какое-то время, показавшееся бесконечно долгим, просто стояла и пучилась, пытаясь унять сердцебиение и вытолкнуть из легких ставший вдруг вязким, как малиновое варенье, воздух.