Вид на жительство в раю

Мне хочется смеяться. Все возвращается на круги своя! Ситуация повторяется! Двадцать лет назад я опоздала на поезд — и в моей жизни появился Михаил Конанов. Теперь я так же опоздала на поезд — и что? Вновь в однокомнатной квартирке холостяка меня ждут грязные тарелки, кастрюли, сковородки и гора белья. На этот раз он не уезжает в командировку, но у него сломана рука. И виновата в этом ты, Галя Зайкина. Так что принимайся за дело. Ситуация настолько знакомая, что решение приходит само робой:

— Послушайте, Андрей. Я все равно опоздала на поезд. Должна была сегодня уехать к маме, но нечаянно сбила вас. И в итоге опоздала. Не могла же я вас бросить. Можно я здесь переночую? Обязуюсь накормить вас ужином и навести порядок. Спать буду на кухне, на раскладушке.

— Идет!

— Ложитесь в постель, — решительно говорю я.

— Надо достать раскладушку. Я лягу на ней, а вы — на диване. В комнате.

— На раскладушке лягу я. И не спорьте. Кто из нас больной?

Минут пять мы препираемся, наконец больной джентльмен уступает мне раскладушку. Когда он раздевается, я деликатно выхожу из комнаты. Возвращаюсь и вижу, что он лежит, натянув до подбородка одеяло. Краснеть мне не приходится. Тут я вспоминаю, что у меня в машине чемодан с вещами. Среди них есть и халат: в поезде я планировала переодеться.

— Мне надо взять вещи из машины, — говорю я как можно бодрее. — У меня там чемодан.

— Ах да! Вы ведь собирались уезжать!

— Я сейчас вернусь. — И, поймав его настороженный взгляд, добавляю: — Не бойтесь, Андрей, я вас не оставлю.

— Ключ на полочке, под зеркалом.

Я возвращаюсь с чемоданом и в ванной комнате переодеваюсь в домашний халат. Потом иду на кухню. В холодильнике полно продуктов, к рождественским каникулам он, как и все прочие, запасся основательно. Перво-наперво я делаю питье. Давлю клюкву, найденную в морозилке, заливаю кипятком — морс ему сейчас будет полезен. Нас с морсом он встречает настороженной улыбкой.

— Галя, там есть кое-какие продукты, но если вам нужны деньги…

— Нет. Я рачительная хозяйка. Все, что у вас есть, пойдет в дело. Не беспокойтесь.

За хлопотами по хозяйству время проходит быстро. Он болеет, я пытаюсь загладить свою вину. Худо нам становится к вечеру. У него, похоже, поднимается температура, а я смотрю выпуск «Новостей». Увиденное меня шокирует. А в особенности услышанное:

— Сегодня в центре Москвы произошло убийство. Застрелены крупный бизнесмен Михаил Конанов и его жена Галина. Конанов был главой фармацевтической компании, как удалось узнать без ссылки на источник информации нашему специальному корреспонденту, под видом морской соли для ванн ввозил в страну эфедрин — гидрохлорид, по виду очень на нее похожий. Эфедрин является исходным сырьем для получения синтетических наркотиков. Поэтому нет никаких сомнений в том, что убийство носит заказной характер. Конанов подъехал к дому на своей машине вместе с женой, которая опоздала на поезд. Они вышли из джипа -и в этот момент раздались выстрелы. На месте преступления обнаружен пистолет «Макаров». По делу ведется следствие. Есть свидетели, которые видели киллера. Это дает надежду на то, что убийство будет раскрыто…

Я увидела тела мужа и юриста его компании. Торговля наркотиками?! Вот до чего доводит жадность! Ему давно надо было остановиться!… О чем это я? Они же ничего не поняли! Я — заказчица! И наркотики здесь ни при чем. Но почему они говорят, что убита Галина? Ах, вот оно что! Пуля попала женщине в лицо! Ее и в самом деле узнать трудно. Что же касается прически, шубки и ногтей… Кто опознавал тела? Разумеется, Лиана! Женька еще в Питере. Да и не будут ему такое показывать. Вот оно как. А ведь это выход! Я умерла — значит, меня не будут разыскивать как заказчицу убийства. Но Кошкин видел, в кого стрелял. Если его поймают…

Если его поймают, все будет кончено. Я смотрю на Андрея. Лицо у него странное, на лбу выступила испарина. Должно быть, ему больно.

— Опять кого-то отстрелили, — морщась, говорит он. — Женщину-то зачем? Тоже Галина. Не будь женой бизнесмена. Цена богатства.

— Да, это так, — киваю я. — Цену порой приходится платить немалую.

На экране уже другой сюжет, и я спохватываюсь:

— Вам плохо, Андрей? Дайте-ка я потрогаю ваш лоб. Э-э-э… Да у вас температура! Где градусник?

— Галя, не стоит…

— Я же вам говорила: надо в больницу.

— Пустяки, — морщится он.

— Нет, это уже не пустяки. Но не беспокойтесь: я вас не брошу.

Мое решение: надо тянуть время. Если они считают, что убита Галина Конанова, пусть так и будет. Меня больше нет. Я умерла. Что дальше? Кажется, ты попросила в подарок новую жизнь? Вот тебе шанс! Но не забывай, что за все приходится платить. У тебя отныне нет ничего. Ни денег, ни жилья, ни документов. Как ты с этим справишься, Галя Зайкина? Девочка с толстой косой и грустными темными глазами?

А главное: как же твои близкие? Мама, например? Неужели ты посмеешь сотворить с ней такое? Оставить ее одну? Она больная женщина, пенсионерка. Ее бедное сердце не выдержит. Ей придется присутствовать на твоих похоронах.