Вид на жительство в раю

Я отрицательно покачала головой. Говорить не хотелось. О чем? Восемнадцать лет я была замужем, но единственное, чему радовалась все эти годы — это когда все заканчивалось быстро. И происходило не чаще, чем раз в месяц. Я имею в виду действо, которое язык не поворачивается назвать любовью. К примеру, половой акт. Именно акт. Замечательное слово! Равное акту гражданского состояния, именуемому браком. Я даже догадываюсь, кто его придумал. Человек, не знающий прелестей плотской любви. Акты у нас с супругом случались еще до регистрации брака, при этом я искренне считала, что люблю его. Значит, вправе за него бороться. Интересно, а как у него было с другой женщиной? С моей соперницей? Если так же, как у меня с Андреем, то единственное, чего хотел мой муж, это развестись. Как я его теперь понимаю! Мне надо было их отпустить.

— О чем ты думаешь? — настойчиво спросил Андрей.

— Пустяки.

— Это не пустяки. Ты о муже думаешь, да?

— Да. — Я просто не могла ему врать.

— Вы разошлись?

— Нет. Хуже. Он умер.

— Расскажи.

— Не думаю, что я готова.

— Он плохо с тобой обращался?

— Не то, — поморщилась я.

— А что тогда?

Я резко приподнялась на локте и требовательно посмотрела ему в глаза:

— Скажи, если бы ты узнал обо мне что-то ужасное… Что бы ты смог мне простить, а что бы не смог?

— А ты? — осторожно спросил он.

— Во-первых, я первая спросила. А во-вторых… Ты это ты. Орлов Андрей Алексеевич. Твоя жизнь прозрачна, как… Как стекло. За тобой не может быть никаких ужасных грехов. Преступлений. В то время, как я… Я преступница.

Андрей слушал внимательно, глаза у него потемнели.

— Но, может быть, все не так страшно? — тихо спросил он.

— Еще хуже, чем ты можешь себе представить! -сказала я с отчаянием.

— Обязательно говорить об этом в первый же день?

— В первый? Почему в первый?

— Ты только-только стала моей — и тут же хочешь повесить на меня все свои проблемы.

Я его не узнавала. Что такое? Неужели все эти знаки внимания, джентльменское отношение лишь до определенного момента? Добился своего — и знать не хочет о моих проблемах. Вот они, мужчины!

— Я не навязывалась.

— Галя, не обижайся. Есть вещи, которые я не хочу знать.

— Тебя, к примеру, не удивляет, что я не спешу на работу? Что мне никто не звонит? Я не говорю о своих планах на будущее?

— Допустим, немного удивляет.

— Допустим? Немного?

— Успокойся.

— Хорошо. Я вижу, что мы оба еще не готовы.

— Согласен.

Голос у него был странно напряженным. Я опять не понимала. Что происходит? Мы, похоже, подошли к опасной черте. За которой наступает черед откровенных признаний. Ну, его-то тайны не идут с моими ни в какое сравнение! Он, по крайней мере, Андрей Орлов. В то время как я теперь и сама не знаю кто. Надо вернуться в начало.

Я потянулась к его губам.

— Вот это правильно, — сказал он с улыбкой, оторвавшись на миг от моих губ. — Все равно мы сейчас ничего не решим. Ты слышала прогноз погоды? Надо это пережить. Просто пережить. А потом мы что-нибудь придумаем…

А пока мы не придумали ничего лучше, чем заняться любовью. А что собственно, может быть лучше?…

В АДУ

Василий Иванович, тут к вам Чусова Наталья Алексеевна. С повесткой, — доложил дежурный по внутренней связи.

— Да. Жду.

Семенов немного волновался. Какая она, любовь Анатолия Пенкина? Похоже, что зацепило крепко. Не играет. Если он человек-загадка, то какова же она? Сведений о Чусовой немного. Семенов навел справки и выяснил, что Наталья Чусова -владелица салона красоты, зарегистрирована в городе Москве, у дальней родственницы, и по сию пору проживает в квартире, которую снимал Пенкин. Уже противоречие. С чего ей, обеспеченной женщине, ютиться в однушке в старой пятиэтажке? Приехала в Москву из деревни лет пятнадцать назад. Возраст: сорок два года. Старше Пенкина. Ненамного, но…

Все это Семенов вспоминал, пока Наталья Алексеевна блуждала по коридорам прокуратуры. Она не спешила, он же невольно продолжал волноваться. Наконец раздался стук в дверь.

— Войдите! — крикнул Семенов и поправил галстук.

Дверь открылась.

— Здравствуйте, — улыбнулась женщина, стоящая на пороге.

Пока она закрывала за собой дверь и шла к столу, Семенов внимательно ее разглядывал. Первое, что он отметил, — Наталья Алексеевна выглядит значительно моложе своих лет. Больше тридцати пяти он бы ей не дал ни за что. Да и тридцать пять с натяжкой. Но это объяснимо. Она — владелица салона красоты. Лицо фирмы. Первым делом пробует новинки косметологии на себе. Процедуры всякие. Еще Пенкин упоминал об операции. Подтяжку делала? Похоже! Фигура стройная, но не тощая. Семенов так и думал о худых женщинах: тощая. Таковые ему не нравились. В деревне в таких случаях говорили: плохая работница, устанет быстро. На Чусову он смотрел с удовольствием.

— Сесть можно?

— Да, да. Пожалуйста, присаживайтесь.