Вид на жительство в раю

— Ты? Вышибалой? — Я посмотрела на него и тоже расхохоталась. Конечно, он высокий, сильный мужчина, занимается спортом, знает, что такое война, но у него же лицо типичного интеллигента! А взгляд? Не могу поверить, что Андрей мог вышвыривать из бара подвыпивших клиентов! Только не он!

— Всякое бывало, — вдруг серьезно сказал Андрей. — Лет пять назад погибли в автокатастрофе мои родители. Я единственный сын. Мама болела, отец время от времени сидел без работы. Мне приходилось искать, где больше платили. А когда они умерли, необходимость в такой работе отпала. Мне ведь немного надо.

— А личная жизнь? — тихо спросила я.

— Галя, я неудачник. Была у меня девушка. Еще когда я бизнесом занимался. Жили вместе. Красивая. Но после того как я прогорел, она ушла.

— Плохая была девушка.

— Нормальная. Это со мной что-то не в порядке. Сам удивляюсь. Вроде бы неглупый человек, образованный, английский знаю, а денег заработать не могу. Такое ощущение, что это не мое время. Душою я в далеком прошлом. Мне бы в архивах копаться, философствовать. Лежать на диване, глядя в потолок и размышляя о судьбах родины. А кому это нынче нужно? Смешно! Я и сам понимаю, что смешно.

— Значит, ты устроился в школу.

— Да. И, знаешь, счастлив. Я обрел гармонию. У меня немного денег, зато много свободного времени. Вот видишь, как все просто?

— Да. Просто, — машинально откликнулась я.

— А ты? Ты мне ничего не расскажешь?

— Не сейчас.

Я собиралась с силами долго. Больше месяца. Понимая, что подхожу вплотную к критической черте. Надо ему объяснить, почему я не работаю, но в деньгах не нуждаюсь. Деньги! Что-то мне не нравилось в этих деньгах, поэтому я и жалась. Жили мы скромно, я вспомнила о том, как вела хозяйство в режиме жесткой экономии, Андрей на меня не нарадовался. Но я должна была как-то объяснить, почему из дома редко выхожу, почему мне никто не звонит.

В конце концов я решилась потратить достаточно крупную сумму на то, чтобы изменить внешность. Волосы мои отросли, я пошла в ближайшую парикмахерскую и перекрасилась в блондинку. На фотографии в паспорте она была блондинкой, и если не вдаваться в подробности, показывать документ издалека, то… Примерно так я рассуждала, когда меняла цвет волос и прическу. Выщипывала в ниточку брови. И расставалась с замечательными ногтями. Андрей, увидев меня, грустно спросил:

— Зачем?

— Надо экономить средства, — отговорилась я. Салон, где я раньше делала стрижку, слишком дорогой.

— Я дал бы тебе денег.

— Зачем?

На следующий день я купила солнцезащитные очки, похожие на глаза стрекозы. С огромными круглыми стеклами. Последний писк моды. Солнышко уже начало припекать, дело шло к весне, и я могла носить эти замечательные очки, не опасаясь косых взглядом. Вид у меня в них был — как у марсианки. С новой прической и в этих очках я была неузнаваема. Андрей никак не прокомментировал мой вид, когда мы отправились на прогулку в воскресный день.

Да, мне удалось продержаться больше месяца. Но к двадцать третьему февраля что-то во мне надорвалось. Я скучала по Женьке, сил нет! И Андрей чувствовал: что-то не так.

— Я же вижу, как ты маешься, — сказал тихо, когда я лежала на его плече. Горел ночник, за окном было темно. Мы собирались спать, но мне стало вдруг так тоскливо!

— Все нормально, — попыталась отговориться я.

— Галя, расскажи мне все. Думаешь, я не замечаю, что ты все время прячешься? Эти очки, новая прическа… Ты постоянно оглядываешься. Словно боишься, что тебя вдруг узнают. А когда к нам приближается милиционер, ты вся поджимаешься. Я же чувствую. Что ты натворила?

— Я… я…

И тут сердце мое не выдержало. Плотину прорвало, из меня неудержимым потоком полилась вода. Я рыдала, он отпаивал меня минералкой, я опять рыдала. Потом икала. Когда успокоилась, сил у меня почти не осталось.

Говорила я медленно и тихо. А когда рассказала все, откинулась на подушку без сил. И стала ждать приговора.

Он молчал долго. Я подумала было, что это конец. Честный человек не может связать свою жизнь с преступницей. Глаза мои были закрыты. Наконец я услышала:.

— Ну, с паспортом я тебе помогу. У меня есть друзья. Однополчане. Некоторые сделали карьеру в органах. Я постараюсь достать тебе документ и подходящую биографию.

Я открыла глаза и уставилась на него в упор:

— Ты что — не понял? Я только что рассказала, как убила собственного мужа! Я его заказала!

— Если ты хочешь удивить меня смертью, то напрасно. Я же тебе рассказывал свою биографию. -Он усмехнулся. — То, что люди умирают — так естественно.

— Но я его убила! Убила!

— Перестань кричать, — поморщился он. — Соседи услышат, стены тонкие. Мне тоже приходилось это делать. Мы с тобой не случайно сошлись. В нас так много общего.

— Ты можешь пойти в милицию и меня сдать.

Взгляд у него стал такой странный. Если бы у меня остались силы, я бы вновь забилась в истерике. Но сил не было.

— Во-первых, тебе надо выправить документы, -повторил он. — Ее паспорт не годится. Во-вторых, надо как-то легализоваться. Устроиться на работу.

— Кто меня возьмет? Я пробовала. Но я ничего не умею.