Вид с дешевых мест (сборник)

Чарльз – лучший в мире слушатель. Когда читаешь ему вслух, он смеется себе под нос. Смеется от души. Когда я писал «Звездную пыль», после каждой главы я звонил Чарльзу и читал ему очередную порцию (время от времени извиняясь за то, что не разбираю собственный почерк), и на каждом месте, которое ему нравилось, он посмеивался и хихикал. Это было чудесно.

Дошло до того, что я стал специально добавлять в книгу сцены, которые хотел увидеть нарисованными рукою Чарльза.

Чарльз – один из тех, кто любит свою работу.

Он оптимист – в самом широком смысле слова. Он живет в прекрасном мире.

Однако это не значит, что он смотрит на мир сквозь розовые очки. Он человек здравомыслящий. Когда мы получили Всемирную премию фэнтези за лучший рассказ (в Тусоне, в 1991 году), Чарльз не пришел на вручение. Он предпочел поиграть в настольный теннис. Он был твердо уверен, что мы не победим (а это и вправду было невероятно – скорее уж нас с ним на пару избрали бы папой римским), и решил не тратить время зря, а заняться чем-нибудь разумным. (Ну да, мы все-таки победили, но в данном случае не в этом дело.)

Этим летом жена Чарльза, Карен, попала в автомобильную аварию и тяжело пострадала. За последние несколько месяцев она перенесла серию операций и теперь находится в реабилитационном центре – заново учится ходить и готовится к новым операциям.

Недавно я виделся с Чарльзом и спросил, как у него дела. «Я благодарен судьбе, – ответил он, как один из тех ребят в задушевных статьях из «Ридерз Дайджест». Только Чарльз был настоящим и говорил искренне. – В этом центре есть пациенты с такими же травмами, как у Карен, и они проведут остаток жизни в инвалидной коляске. А Карен снова будет ходить. Мы и вправду везунчики».

И он не притворялся. Одним словом, Чарльз Весс – человек замечательный во всех отношениях. Он живет в Вирджинии, в сельской местности. А еще он живет в Волшебной стране. И рисует то, что видит.

Я написал это для программной брошюры «ТропиКона» XVII в 1998 году. Могу вас заверить, что в глазах Чарльза Весса по-прежнему мерцает огонек. И еще более приятное известие: Карен Весс почти полностью выздоровела.

«Дочь короля Эльфландии» лорда Дансейни

Время от времени я недоумеваю, сталкиваясь с тем, что многие люди, во всех остальных отношениях вполне разумные и даже в большинстве своем достаточно взрослые, полагают – вероятно, из-за какого-то странного культурного снобизма, – будто Уильям Шекспир на самом деле не мог написать пьесы, носящие его имя. Эти пьесы, утверждают они, способен был написать лишь аристократ, какой-нибудь лорд или граф, некая важная персона, вынужденная таить от мира свет своего литературного дарования. Именно это, по большей части, и вызывает у меня недоумение: ведь британская аристократия, породившая немало охотников, чудаков, землевладельцев, военных, дипломатов, мошенников, героев, разбойников, политиков и монстров, за все время своего существования так и не внесла сколько-нибудь заметного вклада в ряды великих писателей.

Эдвард Джон Мортон Дракс Планкетт (1878–1957) был охотником, военным и шахматным чемпионом, и драматургом, и учителем, и много кем еще, а вдобавок – членом семьи, возводившей свою родословную к норманнским завоевателям. Конкретнее говоря, он был 18-м бароном Дансейни – и редким исключением из вышеизложенного правила.

Лорд Дансейни сочинял коротенькие сказки о воображаемых богах, ворах и героях из дальних стран. Сочинял занятные небылицы, действие которых происходит здесь и сейчас и которые Джозеф Джоркенс с удовольствием пересказывал в лондонских клубах за стаканчик виски. Писал автобиографические книги и превосходные стихи. В общей сложности он создал более сорока пьес (по слухам, пять из них однажды поставили на Бродвее одновременно). Он написал несколько романов о магической Испании, исчезнувшей с лица земли. И, наконец, он написал книгу под названием «Дочь короля Эльфландии» – прекрасный и странный роман, ныне почти забытый (как и многое другое из литературного наследия Дансейни). И даже если бы он не написал ничего, кроме этой книги, этого уже было бы достаточно.

Во-первых, что у Дансейни прекрасный слог. Говорят, он писал свои книги по старинке, пером и чернилами. Слова его поют, как будто только что сорвались с губ поэта, напившегося допьяна библейскими стихами, да так и не протрезвевшего. Только послушайте, какие чудеса могут творить чернила: