Вид с дешевых мест (сборник)

Одни города никак не могут забыть, что некогда они были деревнями. Другие все еще безлики и только ждут того дня, когда и у них появится история. Мало кто из городов гордится собой: они понимают, что слишком часто все решает счастливый случай и что самой своей жизнью они обязаны всего лишь удачному ландшафту – широкой гавани, горному перевалу, слиянию двух рек.

На сегодняшний день города остаются там, где их построили. Покамест они спят.

Но уже слышится грохот. Все меняется. И что, если завтра города пробудятся ото сна и двинутся кто куда? Что, если Токио поглотит ваш тихий пригород? А если Вена перемахнет через холм и окажется прямо у вас под носом? Если город, в котором вы живете, просто снимется с насиженного места и уйдет, а вы проснетесь под тонким одеялом посреди голой равнины, где еще вчера стоял Детройт, или Сидней, или Москва?

Города – они такие. Не стоит их недооценивать.

Ведь, как ни крути, а город больше тебя и старше; и он давно научился ждать…

Это «пасхалка», которая с 1995 года стала появляться на экране во время игры в SimCity 2000, если зайти в библиотеку и выбрать раздел «Размышления».

С шести до шести

Я только что ушел из журналистики, когда Мария Лекстон из журнала «Тайм Аут» предложила мне провести ночь на улицах Лондона и написать обо всем, что я там увижу. Это показалось заманчивым…

«О нет, только не ночные бары, – предупреждает Мой Редактор. – О них уже кто-то написал. Можете заняться чем-то другим?»

Мой тщательно спланированный вечер (включавший в себя посещение всех ночных баров Лондона, в которых я когда-либо побывал, и еще нескольких новых) летит в тартарары. Ну и ладно. Раз такое дело, буду импровизировать. Может, просто поброжу по улицам Вест-Энда. О чем я ей и сообщаю.

На ее лице отражается смутное беспокойство.

«Только осторожнее там», – предупреждает она.

Приободренный и утешенный, весь в раздумьях о гипотетических некрологах и о грядущих приключениях, я вываливаюсь за дверь, в объятия вечера.

Итак, с шести до шести.

18:00. Я заглядываю в банк, встретиться со своим управляющим. Мы стоим в коридоре и беседуем о том, допускается ли слово fucking в современных журналах. Я заверяю его, что в статьях для «Тайм Аут» это слово можно употреблять сколько влезет, – и тут, как назло, открывается дверь одного из кабинетов. Банковская сотрудница выплывает в коридор и таращится на нас во все глаза. Я спасаюсь бегством; управляющий остается, а в спину мне несется звонкий смех его чудесной секретарши Мэгги.

Я пытаюсь поймать такси на Бейкер-стрит, но желтые фонари, эти святые граали всех лондонских торопыг, ускользают от своего искателя, как им и положено.

Я спускаюсь в подземку и доезжаю до Тоттнем-Корт-роуд: здесь у такси гнездо. Вот они уже ждут, выстроившись в очередь, пламенея желтыми огнями.

Вбегаю в двери Моего Издательства, делаю несколько звонков на первом этаже и, уже не торопясь, перехожу через дорогу в кафе «Мюнхен», притаившееся в тени Сентр-Пойнт[54], чтобы в ожидании Моего Издателя выпить с Исполняющим Обязанности Редактора Джеймсом Робинсоном. Мой Издатель запаздывает, но в кафе я случайно сталкиваюсь нос к носу с бесподобной рок-звездой – Фишем, бывшим вокалистом Marillion. Мы с ним сто лет не виделись, так что, естественно, начинаем обмениваться новостями, но нас прерывает сначала какой-то подозрительный тип, организующий «самый большой благотворительный фонд в Англии» и жаждущий поддержки Фиша, а потом еще один чудик, который просит Фиша написать текст Kayleigh на салфетке, потому что он, дескать, поспорил с приятелем на пятьдесят фунтов, что Фиш для него это сделает. Фиш говорит, что не помнит слов, и ограничивается автографом, но, похоже, чудик в накладе не останется.

Наконец, появляется Мой Издатель, и мы с ним отправляемся перекусить (в «Ля Рич» на Олд-Комптон-стрит, там дают отличный кускус), а с Фишем договариваемся встретиться в «Марки»[55], недавно переехавшем на новое место. Он обещает дождаться нас во что бы то ни стало.

23:15. Вот мы и в «Марки» – и что мы слышим с порога? «Простите, ребята, мы работаем до одиннадцати!» Когда я был совсем молод, «Марки» (где, кстати, имелась самая дешевая сауна в столице) в одиннадцать еще только открывался! Мечты о неповторимой ночи рок-н-ролла рассыпаются в прах. Чем же мне заняться? Мой Издатель направляется в Уимблдон – хочет попытаться починить антикварный лазерный проигрыватель, который продал одному своему старому другу. Я еду с ним.