Вид с холма (сборник)

— Все остается в силе, — вздохнул он, — но мы должны поближе узнать друг друга. Все так неожиданно… За двадцать лет я привык к холостяцкой жизни… Было бы сейчас лето и у тебя отпуск, мы укатили бы в Планерское… Что если тебе просто перебраться ко мне?..

Улыбка с ее лица исчезла, глаза сузились.

— Просто так жить у вас мне не разрешат.

— Ну, тогда будем встречаться. Ежедневно, — он попытался ее обнять, но она отстранилась, выдохнув: «Не нужно!» и, явно боясь дальнейшего развития событий, сменила тему разговора: вспомнила Планерское, немецкое пиво, преферанс и покер, поклонников, которые не давали прохода.

Он слушал рассеянно, а про себя думал: «Такое впечатление, что она играет спектакль, вошла в образ влюбленной женщины… Здесь и искренность, и умение видеть себя со стороны…».

— Да ты блудница, — сказал он, услышав про поклонников. — Получается, со всякими молодыми балбесами у тебя романы, а со мной — расчетливость.

Она сжала губы и затаилась, ожидая резких слов. Потом сбивчиво проговорила:

— Я не знаю, что со мной происходит. Я сама не своя. Потеряла себя… Такого не было.

— Но голову ты, действительно, не теряешь, — он немного злился. — Все это неплохо — твое прекрасное времяпрепровождение, но кроме этого есть природа, путешествия по речкам, лыжи, искусство, наконец… Всем этим я живу… По-моему, ты еще не перебесилась…

Она слушала тревожно, полуоткрыв рот, и явно чувствовала себя скверно.

— Вы хотите, чтобы я уехала?

— Ну, зачем же?! Мы будем замечательными собеседниками…

— Напрасно вы ругаете меня. Вы забыли, что я тоже работаю, и закончила институт…

— Ладно! Пойдем гулять с собакой.

Гулянье получилось скомканным; она сникла, а он про себя решил все пустить на самотек, как будет так и будет; ни с того ни с сего он вдруг увидел солнечную улицу и «единственную» женщину — она так не поступала бы, вместе с ним бездумно бросилась бы в водоворот, без всяких предварительных условий.

— На обед у меня ничего нет, — сказал он, когда они вернулись. — Поедем в Дом журналистов. Тебе там понравилось?

— Да, — без особой радости откликнулась она. — Я там была второй раз. Там много чеканутых. Как в дискотеке, только не танцуют…

Они приехали в Дом журналистов, сели за стол в углу и он подумал: «Странное положение, какая-то идиотская неопределенность. Кто я — ухажер, соблазнитель, жених? Видимо, я для нее — старый молодой человек, и с ней нужно или сразу расписываться, что выглядело бы просто глупостью, или расходиться, иначе привяжусь и все пойдет кувырком». Казалось, она догадывалась о его мыслях, несколько раз тревожно смотрела на него, как бы ожидая окончательного решения.

За стол подсели его приятели с бутылками вина. Она повеселела, в компании взрослых мужчин держалась легко, свободно говорила на любые темы; вскоре, к его огорчению, и вовсе стала чересчур общительна, поминутно восторженно восклицала: «Потрясно! Как интересно!». «Совсем как со мной в день знакомства, — отметил он и заключил: — Если и планировать будущее, то никакого сверкающего пространства — только огороженный мирок, подобный моей квартире; не смирится — ее дело!».

— Тебе все кажутся интересными, необыкновенными, — ревниво выговорил он, улучив момент, когда они остались наедине.

Она улыбнулась:

— Разве это плохо?.. Вы злитесь?.. — она вдруг рассмеялась. — О, я знаю почему! Раз вы злитесь, значит любите меня!..

— Да ты еще и садистка! Тебе приятно доставлять мне…

— Нет, нет! — она не дала ему договорить. — Сколько обвинений!.. Пойдемте отсюда. Лучше погуляем по бульвару.

На бульваре, в тени деревьев он крепко обнял ее и поцеловал в губы, но это был безответный поцелуй.

— Вернемся ко мне? — проговорил он. — Ты не надумала стать моей…

— Любовницей, — подсказала она.

— Возлюбленной…

Она покачала головой.

— Сегодня мне надо быть дома пораньше, завтра на работу.

Он проводил ее до троллейбуса и они, несколько холодно, расстались. Договорились — она позвонит с работы.

С утра он сел за работу, но ничего не лезло в голову. «Видно, она боится серьезных отношений, — размышлял он. — Говорила: „Взрослая, имела романы“. Похоже, эти романы были случайностью, она и грешница и святая, а скорее всего еще не созрела, как женщина».

Она позвонила только во второй половине дня, когда он уже весь извелся от ожидания.

— Мы увидимся вечером? — спросил он.

— Сегодня я встречаюсь с подругой. Мы давно договорились.

— На весь вечер?

— Наверно, но ведь это не страшно, правда?

— Хорошие новости. Не страшно, правда. Позвони, когда придешь домой.

— Хорошо.