Вида своего первый

— Вот бы на таком покататься! — воскликнул Малыш, запрокинув голову. — Как в том древнем фильме, помните? Я бы пострелял! Пиу-пиу! Атакую Звезду Смерти!

— А где у него оружие? — поинтересовалась Крисси.

— Вряд ли боевой, — ответил я. — Так что «пиу-пиу» не получится, Малыш. Этот, скорее всего, транспортный, человек на десять, не больше.

— Ты хотел сказать, инопланетян! — издала смешок Хоуп. — Ладно, идемте дальше, парни, а то жуть как интересно!

На матово-черной стене, вдоль который шли к выходу, мы вдруг заметили три надписи, сделанные аэрозольной краской. Первая была понятной: «Элвис жив». Вторая была сделана на русском языке: «Цой жив». Мы все ее поняли, потому что, похоже, инициация загрузила в нас знание не только галактических, но и известных Разуму Сидуса земных языков. Третья, на всеобщем, гласила, что «Спартак — чемпион!»

— Кто такой Элвис? — спросил Малыш.

— Певец такой был, — ответил я. — Меня больше интересует, кто такой Цой и почему они с Элвисом Пресли живы? Сидус как-то умеет оживлять умерших певцов? И почему только певцов? Я, может, лучше бы писателя какого оживил или поэта? Или ученого…

— С чего ты взял, что этот Цой — тоже певец? — скептически спросил Юто. — Хуан Ригоберто Цой был знаменитым бойцом в смешанных единоборствах людей и роботов!

— Нет, вы оба неправы, — не согласился Ирвин. — Эрик Рагнар Цой — основоположник галактической экономической теории. Выдвинул ряд спорных, но впоследствии доказанных утверждений.

— Вы все бредите, — безапелляционно заявила Крисси. — Мохаммед Цой, вот кто жив! Он загрузил свое сознание в Даркнет, это каждому известно! Тем и прославился!

— Пи! — согласился с ней Тигр. Хомяк проснулся и оживленно крутил головой, изучая новое место.

— Да это похоже на спор о том, что снег белый, а лед серый, — внесла свою лепту Хоуп. — Цой — распространённая фамилия, так что все вы правы. Лучше подумайте, зачем кому-то заявлять, что древний фракиец-гладиатор Спартак — чемпион? Вам не кажется это странным?

— Странно, что ты вообще знаешь, кто такой Спартак, — хмыкнул я.

— Эй, кэп, я читала «Краткий курс истории Древнего Рима», — обиделась Хоуп и уточнила: — В полицейской академии. От нечего делать.

— Фильм еще про него был, — добавил Малыш и сделал вид, что дерется мечом. — Крутой был гладиатор!

— Возможно, кто-то из соратников Спартака попал на Сидус из Древнего Рима… — задумчиво произнес Ирвин. — Что ж, сегодня я готов поверить даже в такую возможность!

На этом история с загадочными надписями бы и закончилась, но у Малыша в рюкзаке тоже нашелся баллончик с красной краской. Вот только, как он ни пытался написать «Отщепенцы», ни черта у него не вышло. Поверхность стены моментально впитывала краску, не оставляя от нее и следа. Так все добро и ушло в никуда.

Подивившись, мы двинули дальше.

Помимо разумных, космопорт изобиловал странными сущностями наподобие электрических медуз, летающих по воздуху. Эти существа раскрывались, как цветки, вбирали в себя разумных либо груз, поднимались в воздух и двигались в заданном направлении. Еще имелись шагающие и гусеничные устройства, и было непонятно, что это за форма жизни, пока Крисси не догадалась изучить профиль.

— Это раса рехегуа, — сказала она. — Кодекс подсказывает, что это биомеханоиды. Не роботы в привычном нам понимании, потому что развились из органической формы жизни, постепенно замещая на генном уровне органику на… э… неорганику.

— Рехегуа, — повторил я название расы.

— Короче, живые роботы, живороботы, — вынес вердикт Малыш и продолжил упражняться в сокращениях: — Живоботы. Жиботы. Жботы.

— Рехегуа, — строго сказала Крисси. — Никаких «жботов», понял? Обидятся!

— Ну а что, они же сократили нас до просто «хомо»? Картера, вон, вообще звали Картерайли… — насупился парень, потом махнул рукой. — Ладно-ладно, рехегуа. Запомнил.

Ирвин поморщился, пропуская нечто похожее на рака-отшельника со стальным раздвижным панцирем и многосуставчатыми металлическими лапами. Я подумал, что выглядит создание не просто непривычно для человека, но и неприятно. Ирвин даже позеленел, и кадык у него задергался, когда он пытался сдержать тошноту.

— Ну и… страхолюдины… эти рехегуа… — выдавил он, вытирая рот.

— Ксенофоб вы, мистер Горовиц, — осуждающе сказала Крисси. — Вам бы для профилактики наведаться в заведение межвидовых удовольствий мадам Дюбуа, там вас быстро вылечат, ха-ха!

Шутка была так себе, но все заулыбались, а Ирвин позеленел еще больше.

Космических кораблей здесь тоже было превеликое множество, но, как я уже успел заметить при посадке, многие выглядели однотипно, словно все они вышли с одной судоверфи. Хотя, наверное, так оно и было.

Посреди площадок космопорта имелись возвышения, в которых мерцали порталы в карманные измерения. Об этом тоже я узнал из Кодекса, и было это настолько невероятно, что я не поверил и обменялся мнениями с остальными.