Видели ночь (СИ)

Рано обрадовался. Голос снова скатился до шипения, и я уронил голову назад от приступа головокружения. Ноа аккуратно вернул мою руку на место.

- Побудь с ним, - велел он Джоули и исчез из поля зрения. Это меня не вдохновило, но выбора не было. Я просто закрыл глаза и заставил себя отключиться.

*

Когда я очнулся (или проснулся), Джоули сидел рядом, опираясь о край кровати. Не знаю, как давно.

Я обвел комнату глазами, стараясь не шевелить головой. Не хило. Ремонтик не на зарплату дворника. До середины стен шли шикарные панели из темного дерева, а выше - обои с абстрактным рисунком в песочно-бело-серой гамме, но больше серой. Комната почти пустая, не считая дивана из серой кожи, и второго, из белой (на нем лежал я). Вся остальная начинка комнаты вполне могла прятаться в стенах.

Еще там стояла бутылка красного вина, нарезанный апельсин и кусок черного шоколада. Мне сразу поплохело.

- Ноа сказал, что тебе это надо, - сообщил Джоули резким голосом. - Хотя ты и не заслуживаешь. Может, просветишь нас, что ты здесь забыл?

Времени на раздумья не было, а при таких обстоятельствах нужна была идеальная ложь. Имя ей - полуправда.

- Мне нужен был не ты, а драг-дилер, - проскрипел я остатками голоса. Легкие зверски болели, словно меня долго топили. - Я видел, как он входил сюда. Но как выходил, не видел.

Кажется, мой ответ попал в точку.

- Наркоман? - спросил Джоули.

- Не совсем… Балуюсь.

- А. То-то у твоей крови странный вкус.

- У твоей тоже.

Чертов язык. Зря я брякнул, что знаю его маленькую тайну. Это могло кончиться чем угодно, но неожиданно он улыбнулся. Надо же, чувство юмора. Это радует.

Я улыбнулся ему тоже.

- Ноа дал тебе антибиотик, может, ты и не сдохнешь, - сказал он так, словно сообщал расписание поездов. И на том спасибо. Я уже и сам чувствовал, что не сдохну - во всяком случае, от этой раны. Но в том, что не будет других, уверен не был.

- Значит, ты из Нью-Йорка? - продолжал он меня разглядывать. А я его.

Более странного лица видеть мне еще не приходилось. Любой оттенок любой эмоции - а я уже видел злость, страх, раскаяние и почти дружелюбие - менял его кардинально. А безо всяких эмоций - Белое Безмолвие. Можно провести с ним полжизни и потом гарантированно не узнать на улице. Находка для спецслужб.

На нем был тот же белый свитер крупной вязки, что и вчера. Или не вчера? Черт, сколько же времени прошло?

- Из Финикса.

Тут вошел Ноа, и Джоули как ветром сдуло.

- Как дела? - спросил он и положил ладонь на мой лоб. - Голова кружится?

Мне было гораздо лучше, но… Что-то подсказывало, что признаваться в этом пока не надо.

- Немного… - сказал я тихо, хотя уже без сумасшедших хрипов. Ура, голос!

Он замолчал, и мне снова стало страшно. Его я, пожалуй, боялся больше, чем Джоули, хотя именно он наверняка спас мне жизнь. В нем нечто такое было… Рассудительность порой страшнее импульсивности. Он будет долго все продумывать, но когда что-то решит - ничто не поможет и не остановит. Если бы Смерть существовала во плоти, ей бы подошла такая оболочка. Нечеловечески красивые глаза цвета мокрого асфальта и пиджак из самой дорогой кожи, какую только можно себя представить. И пистолет. Как я про него-то забыл. Зачем вампиру из Чикаго пистолет?

Мне захотелось притвориться мертвым.

Ноа указал Джоули на серый диван в другом конце комнаты. Через несколько секунд он сел рядом и взял его руки в свои.

- Меня вызывает Перл, - сказал он. Голос был нейтральным, но Джоули вздрогнул и попытался выдернуть руки. Дохлый номер.

- Я не знаю, чего конкретно она хочет, - продолжал Ноа. - Только слышал, что в городе кого-то убили прошлой ночью.

Джоули шумно втянул в себя воздух.

- Это не я. Мое алиби валяется вон на том диване.

- Знаю. Однако то, что, как ты выразился, валяется на том диване, не только алиби, но и возможный состав преступления. - Он прижал его ладонь к губам, потом вторую. - Пожалуйста, устрой, чтобы по моем возвращении с ним было все в порядке. Хочу видеть его живым и здоровым. Я достаточно ясно выразился?

- Да…

- Хорошо.

Он притянул Джоули и поцеловал его в висок, потом в лоб. Это выглядело… ну, как в хороших фильмах про мафию. Аль Пачино взвыл бы от зависти. Если и была в этом чувственность, то я не заметил.

Я перевернулся на спину и постарался выглядеть плохо.

Ноа исчез, а Джоули продолжал сидеть там, упираясь ладонями в диван. Потом - очень быстро - он оказался рядом со мной. Никогда не привыкну.

- Он напевал “Fever”… - хмуро сказал он.

- Что?

Я приподнялся и сел. Могу! Как интересно!

- “Fever”, - повторил Джоули тоном, каким обращаются к отстающему в развитии. - Значит, его что-то сильно беспокоит. Он всегда напевает “Fever”. Раз за разом. Пока голова кругом не пойдет. - Он потянулся, изящно, как кошка. - Знаешь эту песенку? “Ne-ver know - how much - I love-you… ne-ver know - how much - I can…”. - Он отбивал ритм, щелкая пальцами, и клянусь, это звучало лучше любой музыки. - Вот что… м-м… Финикс. Делай днем, что хочешь. Дом - крепость, если его запереть. Я это сделаю. В твоем состоянии лучше меньше двигаться. А в твоих интересах - никуда не уходить.