Видящая

Тайра зашипела, и он сжал ее плечи до боли, хлестнув коротким и властным приказом:

– Успокойся! Сейчас не до эмоций, просто слушай! Ты напитана моей кровью, ты сама немного Альго, поэтому – помнишь? – ты и смогла почувствовать Дайда сквозь амулет на родовой магии императора. Ну и последнее. Я точно знаю, что у Моргана еще осталась моя кровь, один пузырек. Возьми его… и сделай то, что нейтрализует проклятие.

Тайре хотелось сказать, что он свихнулся здесь, за гранью. Выжил из ума, если предполагает, что она сможет переломить своим колдовством такое проклятие. Его проклятие! Замешанное на сильнейшей ненависти!

Не получится.

– Проклятие мое, но я умер. – Он словно услышал ее мысли. – Используй это как трещину и доломай его.

– Для этого нужна жизненная сила – противоположность смерти. У меня ее нет. Я даже жизнью своей не смогу заплатить, потому что во мне ее почти не осталось!

– Используй животных, как в прошлый раз.

Тайра молчала, взволнованно дыша и прислушиваясь к дыханию человека за спиной, улавливая в нем волнение и нетерпение. Словно у живого…

– Ты уверен, что получится?

– Да. – И тихо, почти умоляюще: – Спаси моего брата.

Тайра хотела спросить, почему он передумал, но промолчала, решив, что спрашивать это должен тот единственный, ради которого Аарон отчаянно приходил к ней раз за разом, ожидая, пока она решится выслушать…

– Хорошо. Я попробую.

Вздох.

– Поторопись. У нас очень мало времени.

Тайра вынырнула из сна с резким прерывистым вдохом, и на мгновение ей показалось, что она тонет. Тонет в густой, но привычной черноте перед глазами, в собственных мыслях и чувствах, тонет в принятом решении, задыхается от осознания того, насколько близко подобралась к ней смерть. Но время утекало, вторя лихорадочным ударам сердца, и через несколько секунд Тайра почувствовала облегчение. Хотя страшно по-прежнему было до кровавых всполохов в глазах.

Очень хотелось в последний раз увидеть Гектора, но она решила не давать себе поблажек, боясь передумать. Опасалась, что ее дознаватель каким-то образом поймет, что она собирается предпринять, и помешает. А мешать нельзя. В конце концов, что такое ее практически закончившаяся жизнь в сравнении с возможностью спасти императора? Тайра усмехнулась, подумав, что не хотела бы ставить Гектора перед выбором между собой и Ареном, хоть этот выбор и казался сейчас иллюзорным. Она все равно умрет. Какая разница, сегодня или через месяц?

Тайра медленно встала с постели, оделась, подошла к столу и нащупала ладонью стопку бумаги. Взяла один листок и дрожащей рукой вывела несколько строк, надеясь, что от волнения не растеряла умение писать ровно и Риан сможет прочитать ее послание.

«Когда проснешься, иди в лес. Помнишь поляну, на краю которой растет огромный дуб с большим дуплом, где сейчас беличье гнездо? Иди туда. Возьми из моих рук то, что я буду держать, перенесись во дворец и передай эту вещь императору. Скажи, чтобы не снимал. Это очень важно! Я видела сон. Теперь я знаю, что брат его величества сделал все, чтобы не проиграть. На кольцо, которое он отдал своему преемнику, наложено проклятие. Оно убьет императора. Единственная возможность помешать – мой амулет. Не подведи, Риан!»

Тайра, поколебавшись, все-таки решила не писать в записке ничего личного. Ей хотелось попросить прощения – и у Риана, и у отца, и даже у Гектора – за свое решение, написать, чтобы он не смел унывать и возвращался во дворец, ведь там его любят. Но она не стала этого делать, боясь позорно расплакаться и потерять необходимую для работы концентрацию.

В сумку отправились заговоренная соль, свечи, ритуальная чаша, фляжка с родниковой водой, несколько свертков с травами, спички, шнурок и кинжал. Проверив несколько раз, все ли на месте, Тайра выскользнула из комнаты, неслышно подошла к Риану и сыпанула ему в лицо щепотку сонного порошка. Теперь несколько часов он будет крепко спать, а значит, ей хватит времени, чтобы осуществить задуманное.

Пузырек с кровью Аарона она нашла быстро – в шкафчике у отца, где хранилось большинство дорогих ингредиентов для микстур. Толком и искать не пришлось – Тайра почувствовала пульсацию где-то в глубине шкафчика, как только открыла дверцу. Так всегда пульсировала жизненная энергия, но в этот раз она была еще и горячей, как огонь Геенны. Быстро положив пузырек в сумку, Тайра вышла из комнаты отца, а затем и из дома.

Шагнув на крыльцо, она присела перед метнувшимся к ней Джеком, погладила его за ушами и прошептала:

– Я тоже ухожу, как и отец. Прости, Джек. Думаю, Риан тебя не бросит, он к тебе привязался.

Пес чуть слышно заскулил, и она, чмокнув его в нос, дала команду «сидеть», чтобы он не вздумал бежать за ней в лес, а потом поспешила прочь со двора.

Трость она не взяла. До поляны дойдет и без нее, а возвращаться в любом случае не придется.