Видимая невидимая живопись. Книги на картинах

Что такое франт? Франт уловил только одну, самую простую сторону умения жить: мастерски, безукоризненно одеться… Чтобы надеть сегодня привезенные только третьего дня панталоны известного цвета… он согласится два месяца дурно обедать… Отчего приезд гостя всегда производит сцену и смущение в доме некоторых из этих господ?… Боязнь и ложный стыд, чтоб не сочли хуже других, или желание показать, что они живут роскошно.

И.А. Гончаров «Письма столичного друга к провинциальному жениху», 1848

IV

Гораздо тоньше, почти пунктирно мотив «пускания пыли в глаза» воплощен в хрестоматийном «Сватовстве майора». Отставной военный присматривает себе невесту с хорошим приданым, а зажиточный купец желает выдать дочь за дворянина. Убранство комнаты выдает стремление хозяев следовать модным светским веяниям и в то же время демонстрировать патриархальный уклад, добропорядочность, благовоспитанность. Последнее, впрочем, отнюдь не фальшиво – скорее комично в подобных обстоятельствах.

Из множества типичных для купеческого быта вещей Федотов тщательно отобрал те, что позволяли создать достоверные образы и выразить авторскую позицию. Опуская массу деталей, подробно описанных искусствоведами, обратим внимание на авторский комментарий художника: «В комнате у левого края видна часть образов с лампадками, под ними стол со священными книгами». Это Библия и Псалтирь, подчеркивающие религиозность купеческого семейства.

Интерьерными дополнениями книг служат висящие на стене портрет митрополита и литография Николо-Угрешского монастыря. В стихотворном пояснении Федотова они представлены несколько иронически: «На средине висит Высокопреосвященный митрополит; Хозяин христианскую в нем добродетель чтит. Налево – Угрешская обитель И во облацех над нею – святитель…» Улыбку зрителя вызывает и внушительных размеров таракан, тихонько подбирающийся к большой просфоре.

Павел Федотов. Сватовство майора, 1848, холст, масло

Павел Федотов. Сватовство майора (деталь)

С нарочитой набожностью заметно диссонирует внешний вид купеческой дочки, которой по случаю смотрин велели надеть декольтированное платье. Девице пришлось снять не подходящий к такому фасону нательный крестик, что вызывает у нее жгучий стыд. «Дочка в жизнь в первый раз, …Плечи выставила напоказ. Шейка чиста, Да без креста», – комментирует Федотов. Примечательно, что фигура девушки в притворной попытке бегства обращена к столику с иконами и Священным Писанием.

Из толстенного издания Библии в роскошном переплете выглядывает закладка в виде георгиевской ленты. Эту деталь толкуют по-разному. Одна из трактовок уличает купца в похвальбе перед женихом причастностью кого-то из членов купеческой семьи к войне 1812 года и вообще к военному делу. Другая версия рассматривает георгиевскую ленту-закладку как намек на желаемый переход семейства в дворянское сословие. Еще одна гипотеза относит эту деталь к прочим смысловым несоответствиям на картине: не к месту надетое бальное платье девушки, платочек в руках матери вместо требуемого светским этикетом веера, розовая с шитьем скатерть вместо белой парадной.

В «Сватовстве майора» присутствует еще одна, совсем неприметная книга – на портрете главы семейства. Купец изображен с томиком в руках, указующим на его какую-никакую образованность. «А на правой стене хозяйский портрет В золоченую раму вдет; Хоть не его рожа, Да книжка похожа: Значит – грамотный!» – иронически поясняет Федотов.

Изображение книги на «картине в картине» иллюстрирует распространенную практику парадных портретов – с набором атрибутов жизненных успехов и достижений портретируемых. Купцы позировали живописцам в одеждах старорусского фасона, демонстрировали жалованные медали и деловые письма с сургучными печатями, выразительными жестами показывали на изображения «достойных книг». В основном это были издания религиозного и дидактического содержания.

Дмитрий Коренев. Портрет Ивана Яковлевича Кучумова, 1784, холст, масло

Алексей Крылов. Портрет Максима Михайловича Плешанова, 1854, холст, масло