Видимость (ЛП)

— Твое имя всегда будет Стар! — сказал я, не смотря на нее. Она и так сделала меня слабым, говоря ей долбаный комплимент, называя ее Белль, и кончая, захлебываясь фантазиями, что я трахаю ее киску, пока Мария работала своим ртом. Мне нужно было немедленно вспомнить, почему я все это делаю, позволяя боли сплести комок из предательства и горечи, которые разъели мою душу от ранее установленных правил игры. Я не мог позволить моему члену, глазам или пламени обладания, которое выжигает внутри меня каждую клеточку, выйти за пределы ненависти. Я нуждался в своей мести... Я, мать вашу, ее заслужил.

Холод комнаты пробрался в мои кости и тело, сотрясая сильной дрожью. Зубы стучали, капли воды сочились с влажных волос вниз по спине и груди, вызывая дрожь сильнее. Я вытянула руки за себя, закуталась в одеяло, и крепко удерживая его, обнимала себя. Жесткий материал царапал мою чувствительную кожу, но хотя бы обеспечивал необходимое тепло и безопасность.

Я посмотрела на Марию, которая пялилась на меня с края ее кровати. Она была красивой, с золотисто-бронзовой кожей и, возможно, с итальянскими корнями. Ее длинные, волнистые черные волосы спадали влажными локонами вокруг плеч, а шоколадные, миндалевидные глаза осторожно осматривали меня.

— Тебя?

Она слегка наклонила голову и прищурила глаза. Я не могла понять ее. То, как она смотрела на меня, так пристально — раздражало, но, казалось, в ее взгляде не было ни капли враждебности:

— Меня что?

— Тебя тоже тут удерживают? — я знала, что это был глупый вопрос, но хотела поговорить с ней. Меня слишком долго держали без компании, ну ладно, без дружеской компании. Мои нервы совсем истощились, блокируя мой разум от светской беседы, но мне нужна была связь, даже из нескольких слов.

Она коротко кивнула мне, ее взгляд вперился в мой.

Я кивнула в ответ.

— Как давно ты здесь?

Казалось, она мгновение обдумывала, пока перемещалась дальше по кровати и облокотилась спиной о стену, прижимая колени к груди и обнимая их. Шелковый халат, который ей дали, заскользил по ее коже, раскрывая каждую часть тела. Хорошо, что она подобрала ноги, иначе бы передо мной предстало то, что я едва ли хотела видеть.

— Около трех месяцев.

Мои глаза широко раскрылись, а челюсть опустилась до пола.

— Что? — мое сердце так билось, что казалось, выпрыгнет из горла. — Я не могу... Я не могу так надолго здесь застрять.

Она обыденно пожала плечами.

— У тебя как бы и выбора-то нет, принцесса.

Я не могла понять, насмехается она надо мной или просто использует банальное проявление нежности.

— Но... — я сглотнула, всхлипнула и крепче сжала одеяло. Я так устала плакать. Мои глаза болели, горло саднило, мозг раскалывался. Даже мои губы начали трескаться, и когда-то мягкая плоть теперь покрылась трещинами. Истощение вымотало меня.

Какое-то время мы молчали, пока я вновь не начала спрашивать ее:

— Могу я спросить кое-что? — она кивнула, вновь уставившись в мое лицо. — Знаю, может это странный вопрос, но ты знаешь, кто я такая?

Она хмуро пялилась на меня, будто я глупая.

— Да, — недоверчиво произнесла она, приподняв одну бровь. — А ты не знаешь?

Я покачала головой:

— Нет. В моей... голове будто пустота. Единственные воспоминания — это те, которые я создала здесь. Ничего кроме этого. Я не знаю, кто я такая. Не знаю, сколько мне лет, или что я люблю на завтрак. Не знаю свой любимый цвет, напиток. Не знаю своих подруг. Не знаю, есть ли у меня парень. Я даже не знаю свой гребаный размер обуви, — Мария уставилась на меня широко раскрытыми глазами, и с каждым моим предложением ее глаза расширялись еще больше. — Я только знаю, что меня зовут Стар, и я... напугана.

Я нервно осматривала комнату, пока она молчала. Никогда в своей жизни, я не чувствовала себя настолько одинокой даже при том, что моя жизнь состояла из нескольких дней. Мое сердце ныло, а душа просила некоего комфорта. Я начала грызть ногти, когда тишина стала неудобной.

— Почему ты делала это? — выпалила я. — Делала то самое... ему? — добавила я, пока она равнодушно пялилась на меня.

— Сосала его член? — спросила она, ухмыляясь, когда я покраснела от этих слов. Я кивнула, слишком смущенная, чтобы заговорить. Она вытянула ноги и наклонилась вперед, положив ладони на бедра. — Дорогая, скоро ты научишься делать все, что угодно, что сделает твою жизнь проще.

— Но?

Она пожала плечами.

— Что такое минет, когда он предоставит роскошь и свое расположение? — она вздохнула и тепло улыбнулась мне. — Смотри, дорогая. Я не знаю, что сказать тебе, чтобы ты почувствовала себя здесь лучше, но говорю на основе опыта, лучше общаться с его хорошей стороной, а не с плохой. И если это означает удовлетворять его сексуально, то это я и буду делать. Но не переживай, он не станет трахать тебя, он никогда на самом деле не трахается. Ему требуется только оральное удовлетворение.