Видимость (ЛП)

— Я буду поддерживать твои мечты и жить для того, чтобы осуществить их, — его глаза потемнели, пристальный взгляд не отрывался от моего, гипнотизируя меня. — Я выполню каждую твою фантазию, — он взял мое лицо в ладони, его мягкие руки успокаивали и возбуждали меня. — Я буду защищать тебя, чтить и, боже, любить больше всего на свете. — Мои глаза наполнились слезами, и я не могла их остановить. Он сморщил лоб, словно что-то вспоминал, и затем продолжил, его голос опустился до шепота:

— Я всегда чувствовал связь между нашими душами, как будто между нами была натянута ниточка.

Он завязал ниточку вокруг моего безымянного пальца. Слезы начали свободно скатываться по лицу, когда я заметила, что другой конец он завязал вокруг своего пальца, рядом с которым висело платиновое кольцо с огромным бриллиантом. Он приподнял руку, и кольцо свободно скользнуло прямо по моему пальцу. Я начала задыхаться в счастливых рыданиях.

— Обещай никогда не покидать меня, никогда не влюбляться в другого мужчину. Обещай стать моей женой, обещай закончить нас?

У меня пропал дар речи. Я обняла его, притянула к своей шее и прижалась к нему. Крепко обвив ногами его талию и уперев пятки в его задницу, я умоляла его двигаться.

От его смеха моя кожа завибрировала.

— Это значит «да»? — он приподнял голову, чтобы заглянуть мне в глаза.

Я сглотнула и вдохнула, нуждаясь в восстановлении дыхания.

— Я не могу пообещать, что никогда не полюблю другого мужчину, — прошептала я ему на ушко. Его тело напряглось. Я быстро продолжила, пока не нарушилось очарование момента, и пока он не потерял сознание от отсутствия кислорода. — Если он будет похож на тебя, — его глаза расширились, — и будет называть меня «мамочка», я буду любить его.

Он выдохнул, согревая своим дыханием мои губы.

— Обещай мне, — потребовал он, толкнувшись бедрами. Его член скользнул по внутренним стенкам, направляя удовольствие в мое лоно. — Обещай мне, — прорычал он расстроено, когда его тело накрыло каждую часть моего.

— Я обещаю, обещаю, — закричала я, когда он подтолкнул меня к краю, продвигаясь дальше, к обещаниям, которые мы оба дали.

Мой язык прилип к небу. Так сухо. Мне нужна была вода. Всё было сухим: мой рот, глаза, даже суставы ощущались высохшими. Разум был охвачен неясным туманом, пытаясь расчистить путь к памяти. Мое тело бушевало войной с разумом, желая держать меня в убежище снов, но оно нуждалось в увлажнении, призывая проснуться.

Мои веки ощущались тяжелыми, слишком тяжелыми. Что со мной не так?

Открыв их, темнота держала зрение взятым в плен, и эта мрачность создавала пугающие тени неуверенности. Единственным звуком вокруг меня было мое собственное тяжелое дыхание.

Я исследовала свою память для... хотя бы чего-нибудь! Но там было пусто. Паника росла в груди, скорость моего пульса набирала обороты, угрожая привести к остановке сердца.

Я подвигалась, застонав, когда сильная боль взорвалась позади моих глаз.

— Ох! — я приподняла плечи, прижимая руки к голове, пытаясь справиться с интенсивной пульсирующей болью.

Я попыталась снова, хватаясь за обрывки. Кто я? Где я? Как меня звали? Черт, я даже не знала, сколько мне лет. Страх преследовал меня изнутри, заставляя отступить обратно к стене. Холод бетона подкрался к позвоночнику и прибавил мурашек по моей коже. Чувствуя мягкость матраса подо мной, я поняла, что сижу на кровати. Я попыталась сглотнуть, но в моем рту не было слюны. Отчаянно пытаясь использовать хоть какую-нибудь влагу, провела языком по зубам, которые прилипли к губам.

Прозвучало жужжание, прежде чем мигающий свет вспыхнул в комнате, разоблачая еще больше теней. Неизвестные формы и силуэты испугали меня, переместив страх от сердца к горлу. Темнота вспыхнула снова, прежде чем свет охватил всё пространство, обжигая мои глаза от резкого воздействия, после того, как не было даже отблеска лунного света.

Это была комната из бетона, с одной зеркальной стеной. Мой собственный образ отражался в зеркале, но он был чужим: на меня смотрела незнакомка с нитями темного шелка вокруг лица, а огромные, широкие глаза выражали смятение.

Я медленно поднялась с кровати, и мои босые ноги соприкоснулись с холодным полом с приглушенным шлепком. Дрожь пробежала сквозь тело, оповещая меня о том, что мой мочевой пузырь полон.

Я проигнорировала металлическую дверь справа от себя, полностью пригвожденная к женщине в зеркале. Загорелые стройные ноги были обнажены до бедер, где красное кружевное платье покрывало фигуру песочные часы. Оно было в высшей степени элегантно, красное идеально контрастировало с восхитительными, черными как смоль волосами, которые безупречно спадали до талии. Выразительные глаза были словно темно-синее сапфировое кольцо, охваченное бледным нефритом. Высокие скулы, изящный нос и полные губы, которые немного потрескались... Она была сногсшибательна. Я была сногсшибательна.

Как я могла помнить такие вещи, как красота или названия предметов, если я совершенно не помнила ничего из того, что могло бы идентифицировать мою личность?