Видимость (ЛП)

Глубоко в душе я знала, что Данте любит меня, и он был мои женихом, но чувство того, что у меня не было свободы передвижения, повергло в ужас. Мне было необходимо время, чтобы решить для себя, чего я хочу. Но у меня было такое ощущение, что все было уже предрешено за меня, мне не оставили ни единого выбора, кроме как провести остаток жизни с человеком, которого я совершенно не знала. Он говорил мне, что я не пленница, но при этом я была лишена преимуществ побега. Для меня это было тюрьмой. Я пыталась размышлять здраво, я не собиралась заставлять его усомниться во мне, или полагать, что прошлая я любила быть здесь, но теперь новые ощущения заполнили мое существо, вселяя в меня панику.

Большое черное облако нависло над моей головой, предвещая неминуемый шторм. Погода соответствовала моему настроению, раскаты ярости раздавались в моей голове, электрические импульсы прошлись по моим венам, заставляя увеличивать поступление кислорода к моим органам. Как он посмел заключить меня в такую ловушку? Как посмел единолично выбирать, куда мне идти?

Я резко развернулась. Данте все это время наблюдал за мной, стоя у основания изогнутых каменных ступеней, которые и привели меня к пляжу. Он смотрел на меня, сузив глаза, поэтому было не разобрать, что плескалось в них, но легкий наклон головы предупреждал меня, что он был разгневан. Но у меня не было ни единого предположения, почему.

Быстро передвигаясь по песку, мои ноги скользили по мокрой гальке, в то время как ярость толкала меня делать все новые и новые шаги. Данте все время оставался спокойным, но он выглядел немного озадачено, когда почувствовал мою ярость.

— Где мы? — потребовала я, мой голос звучал низко и горячо. Он лишь приподнял бровь в ответ на мои слова. — Скажи мне, Данте. Где мы? И как можно выбраться из всего этого… абсурда?

Он клацнул зубами и сжал челюсть, но я видела, как он пытался усмирить собственный гнев.

— Ты дома.

— Дома? Дома? Тогда почему это место не ощущается моим домом? Почему оно больше похоже на тюрьму? — я боролась изо всех сил, чтобы сдержать слезы, чтобы не показать свою слабость перед этим властным, сильным мужчиной. — Я не хочу находиться здесь. Пожалуйста, доставь меня на землю, чтобы я могла найти себе отель.

Уголок его губ дернулся, удивление пересилило его гнев.

— Отель? — он скрестил руки на груди и прислонился к каменной стене позади.

— Да! — я рявкнула на него. — В чем, черт возьми, твоя проблема?

Я увидела, как его лицо покраснело от ярости, но мне было плевать. Мне нужно было пространство, время, чтобы разобраться, кем я была, прежде чем охарактеризовать наши отношения.

— Моя проблема, — он вздохнул, когда оттолкнулся от стены и сделал шаг ко мне, — в том, что ты наказываешь меня за то, что я всегда давал тебе все, что ты хотела. — Я моргнула, когда боль и ярость взяли над ним верх. — Чего ты хочешь от меня, Стар? Ты умоляла меня, просила меня воплотить твою фантазию, открыть твою грязную сторону. Ты угрожала уйти от меня, черт побери!

Мои глаза расширились, а рот открылся, я потеряла дар речи от удивления, когда наблюдала, как он, наконец, выпустил свой гнев на меня.

— Я...

— Ты, — рявкнул он, когда подошел ко мне. — Ты! Это всегда была, черт побери, ты, не так ли, Стар? Ты такая эгоистка. Черт! Я отказался от всего ради тебя, даже от моего чертового достоинства. Ты заставила меня унижать тебя перед другими. Ты хоть понятия имеешь, как я чувствовал себя из-за этого?

Я покачала головой, моя шея откинулась назад, когда я подняла взгляд на него.

— Мне... Мне жаль. Я не понимала.

Его лицо исказила гримаса, он провел пальцами по волосам в волнении.

— Господи, Стар. Я не знаю, что сделать, чтобы помочь тебе, чтобы помочь нам. Я чувствую, что теряю тебя. Ты больше не моя, ты... ты пустая оболочка, та красивая женщина, что скользнула в море и утонула, оставив позади себя отголосок того, кем была.

Мое сердце яростно билось. Я понятия не имела, что он так себя чувствовал. В первую очередь я думала о своих эгоистичных чувствах, не обращая внимания, что чувствует он из-за всего этого. И если я правда попросила об этой... фантазии, то некого обвинять, кроме самой себя.

Вытянув руку, я переплела его пальцы со своими, соединив наши ладони вместе.

— Мне жаль, Данте. Я... эгоистка. Я понятия не имею, что должна чувствовать. Я даже не помню своих эмоций. Это так сложно и... и мне нужно, чтобы ты помог мне пройти через это.

Я нуждалась в нем, потому что он все, что у меня было. Он был единственным небольшим воспоминанием, предоставленным мне, но это определенно был он, мой ключ к разгадке себя.

Он закрыл глаза и выдохнул, беспокойство исказило его лицо.

— Я знаю, Стар. — Он наклонился, прислонившись лбом к моему. — Я знаю, что ты ничего о себе не помнишь. Но поверь мне, я твое прошлое. — Его мягкие губы коснулись моей переносицы, его теплое дыхание просачивалось под мою кожу и согревало меня изнутри. — Позволь мне быть твоим будущим.

Я выпустила свои руки из его хватки и подняла их, чтобы обхватить его лицо.

— Покажи мне. Дай мне снова тебя почувствовать.