Видимость

Мои всхлипывания превратились в безумные рыдания, когда осознание всего произошедшего прочно утвердилось в моей голове. Я предала своего настоящего жениха, мужчину, которого любила. Он спас меня. Он собрал по кусочкам девочку, оставшуюся после ухода Данте. Он возродил меня к жизни, кусочек за кусочком, позволив самой исцелиться. Он показывал, что я заслужила хорошую жизнь, и что у меня еще осталось то, что сказать миру. Что я еще любима, меня ценят, и во мне нуждаются. Сейчас же я была разрушена и противна сама себе. Он никогда не простит меня за то, как я изменилась, в кого я превратилась.

Мои ноги подкосились, и тело рухнуло на бетон. Как Данте мог стать таким? Он стал ненормальным, невообразимо жестоким. Он украл меня, манипулировал мной, лгал. Предал... Разрушил меня. Как ему всё сошло с рук?

Тень Данте нависла надо мной.

— Ты принадлежишь мне.

Истерический смех поднялся вверх по моему горлу и сорвался с губ.

— Я принадлежу ему. И я собираюсь вернуться к нему, даже если он отвергнет меня. Мне по-прежнему нужно добраться до него. Я принадлежу ему.

Злость, сочившаяся из Данте, пропитала меня его ядом.

— Ты принадлежишь мне, и ты останешься здесь, без вариантов.

Я подняла глаза на него. Он сумасшедший?

— Ты скажешь ему и всем остальным, что сбежала, чтобы выйти замуж за своего любимого. Ты даже не представляешь, как взорвутся все масс-медиа.

Его можно признавать невменяемым. Гребаный сумасшедший сукин сын!

— Да пошел ты! — выплюнула я.

Он присел на корточки, захватив пальцами мой подбородок, и приподнял мое лицо к своему.

— У меня всё заснято на пленку, Стар.

Мой желудок сжался, угрожая вывернуть его содержимое наружу.

— Как ты умоляла трахнуть тебя в камере. Каждый извращенный акт в доме. Твое удовольствие от всех грязных штучек, которые ты позволила мне делать с собой, да, черт, которые ты умоляла меня проделать с собой. Как Малик наблюдал... видел твою обнаженную киску.

Желчь жгла мое горло. Слезы застилали глаза. Безумный стук крови кружил голову.

— Я всё покажу сначала ему, а потом солью в прессу.

— За что ты ненавидишь меня? — крикнула я. У меня кружилась голова, и я была на грани обморока. Правда и потоки воспоминаний слишком подавляли. Боль от осознания угрозы потерять всё, что мне было дорого, была невыносимой.

— Мы поженимся, и потом ты родишь мне ребенка, которого должна была подарить мне еще много лет назад.

Весь воздух вырвался из меня, будто от удара. Я была беременна. Он это знал? Неужели он спланировал и это?

— У меня камеры везде, Стар... даже в туалете.

Стар... это было его прозвище для меня. Никто больше так не называл меня — Стар.

Я тонула в отчаянии, мое сердце обливалось кровью... страдало по его спутнику... по Кейду.

Кейд

Фэй. Господи, она опять была в моем сне, такой настоящей, что я даже мог почувствовать ее запах.

— Черт! — вскрикнул я, уткнувшись лицом в ее подушку, с которой я путешествовал повсюду. Мне было абсолютно наплевать, выглядел ли я из-за этого слабаком. Да, я был кинозвездой, но и человеком был тоже, и без нее я умирал изнутри.

Мое тело страдало от горя, а сердце колотилось, вырываясь из груди. Я хотел, чтобы его биение ослабло, чтобы я мог сфокусироваться на чем-нибудь другом, кроме этой черной дыры внутри меня, которая поглощала меня кусочек за кусочком каждое утро, в которое я просыпался без нее.

Я любил ее, и сейчас моя любовь медленно убивала меня.

Мужчины забавные создания. Мы любим так отчаянно и неистово, когда находим правильную женщину. Семья, друзья... ничего из этого неважно, когда у тебя есть та самая единственная. Мы начинаем самостоятельную жизнь, и наша любовь и жизнь, наше всё, вращается вокруг этой любви, которую мы испытываем к женщине. Не поймите меня неправильно, я любил свою семью, друзей, но если бы мне пришлось выбирать, я бы всегда выбирал ее.

Кроме нее, мне никто не нужен. Мужчинам не так много нужно, чтобы жить. Правду говорят, нужно лишь любить правильную женщину. У меня это было, и я это потерял.

Я не мог поверить, что она исчезла. Если бы она была мертва, я бы это почувствовал. Я бы просто прекратил свое существование. Я едва существовал и сейчас, был оболочкой моего прошлого «я». Я только дышал, чтобы жить, но едва ли присутствовал в этом мире. Мое сердце умирало, оно всё еще стучало, но не издавало звуков.

Разные мысли разрывали мой разум. Сильно ли она была напугана? Напугали ли ее звуки столкновения, треска и скрежета металла, завывания воздуха, когда он просочился в кабину. Жар пламени, которым запылал двигатель после столкновения с землей. Моя прекрасная девочка, напуганная, кричит и плачет. Думала ли она обо мне, когда страх охватил ее и не отпускал?

Они не нашли тел. Они сказали, что огонь был слишком сильным, и отказались даже показать фотографии. Я знал, что моя женщина еще была на земле. Моя душа тянулась к ней и всё еще ощущала ее присутствие в этом мире. Я найду ее. Я не успокоюсь, пока не найду.

Мой телефон завибрировал, заставив меня вздрогнуть. Я потянулся через кровать и схватил его. Мой лучший друг Дженсон наконец-то написал мне.