На станции Эз мы сошли только вдвоём. Пустынно вокруг. Турист-информ закрыт, здание вокзала не работает. На стендовой карте у вокзала определили, что к интересующей нас деревне - Эз (верхней) ведут две тропинки (справа и слева). Мы выбрали восточный вариант. Он начинается от виллы Магреб, очевидно принадлежащей гражданину из Монако, судя по коротким (четырёхсимвольным) номерам припаркованного Хаммера. Своё имущество он охраняет трёх-пятиметровым бетонным забором, видеокамерами и тремя рядами электропроводки. Вилла через 500 метров пути закончилась, уступив место природным красотам и открывающей панораме. Нас опять ожидал небольшой почти часовый сюрприз в виде физической нагрузки, от которой нам стало жарко. По пути встречались туристические группки, приветствующие нас на различных языках. Тропа везде была отмечена стрелками-указателями жёлтого цвета и за деревней уходила дальше в горы.
Мы же, завидев жёлтые стены фабрики Фрагонард, свернули с маршрута. На стоянке припаркованные автобусы, из которых попеременно выходят разноголосые группы туристов. На входе нас приветливо встречают две дамы, интересующиеся нашим языком.
- Группа с англичанами будет через двадцать минут, - отвечает одна из них, глядя на часы, сверяя что-то у себя в блокноте.
- Скажите, а русские группы бывают? - робко поинтересовались мы.
- Одну минуту, - сказала мадам, и обратилась к небольшой группке из 5 человек, изучающих рекламные листовки духов. Голос их гида мы услышали ещё метров за 300 на подходе к фабрике. - Можете присоединиться к ним, - продолжила она, их экскурсия начинается через две минуты.
Мы поблагодарили её за понимание и оказались в кругу соотечественников в ожидании предвкушения познания нового.
- Дикари, что ли? - поинтересовался гид - дама лет 50-ти со следами алкогольной зависимости на лице, густо намазанная кремом.
- Да, - потупив взгляд, признались мы.
- Что ж, дикари, давайте знакомиться и пойдёмте смотреть фабрику.
Спустя минуту подошёл гид фабрики - женщина лет средних лет, грузинской внешности, говорящая на русском с французским акцентом. Она уже позабыла ряд слов и незаметно для самой себя заменяла их французскими. Двери фабрики, на которых висела табличка "фотографировать запрещено" отворились и мы очутились в святая святых - производственном цехе. Наш гид видимо была знакома с навыками суггестии, и с первых слов ошарашивала расслабленные мозги отдыхающих тоннами, миллионами, кубометрами. Мы, затаив дыхание, открыв рты, слушали её рассказ, который перемежался дегустацией запахов пачули, лаванды, цитруса, розы и различными смешками-прибаутками из жизни.
- А вот это какой запах? Попробуйте угадать! - таинственным голосом произнесла "грузинская" француженка и дала нам по тестеру.
- Клубника, - довольные своей сообразительностью, ответили мы по очереди.
- Правильно, - продолжила дама, напомнив мне мою воспитательницу из детского сада.
Работа в цеху "кипела". Одинокий рабочий, расположившись в центре, вручную гидропрессом штамповал розовые фигурки "мыльных" розочек из колбас-заготовок.
- А вот посмотрите на эти раскрашенные милые уточки, - щебетал гид, - они так нравятся деткам. Обратите внимание, всё делается вручную, что благотворно сказывается на качестве продукции. Напоминаю, что фотографировать наших работников, как и само производство запрещено. Это может их... смутить.
На нас поглядывали работницы ручного труда, которым капиталистами был уготован такой "тяжёлый труд" - сбор бутылок с кремом в картонные коробки.
Через пятнадцать минут прогулка по фабрике завершилась, и мы перешли в дегустационный зал. В соседних залах также шла работа, только на других языках. Здесь предлагалось выбрать "свой" аромат из представленных семи женских и трёх мужских. Предлагались хорошие скидки - до пятидесяти процентов по принципу: чем больше бутылку покупаешь, тем меньше платишь. Гид сообщила о ноу-хау, используемой парфюмером - металлических флакончиках, в которых духи могут храниться до двадцати пяти лет, не теряя своих свойств, а также о карманном футляре для духов, который можно носить в дамской сумочке, "подбрызгивая себя в течение дня... или после ночи вне дома".
Нам не терпелось что-нибудь уже купить. Хоть символически. Хоть кусочек мыла для ребёнка. С трудом удерживали свои желания. И лишь трезвый голос, доносившийся откуда-то снаружи фабрики Фрагонард, твердил: "Не надо!".
Если присмотреться внимательно к коробочкам, то на них отсутствует штрих-код, определяющий страну. На них присутствует лишь его имитация. Такое мыло не может стоить 10 евро за кусок. Недорогая фактура упаковки и слабая полиграфия не внушают доверия к духам и воде, которые под 100 евро стоят. А басня про разливные алюминиевые бутылочки для духов за 10 евро штучка, "чтобы удобнее носить в сумочке и запах дольше сохранялся". Ну а от запаха на руке мы избавлялись весь день, даже простое мыло не помогало. Аналогичное шоу, но в меньших масштабах, происходит в Крыму, но стоит продукция на два порядка дешевле.