Вик (ЛП)

— Знаете, когда вы работаете в непосредственной близости от людей, вы действительно не должны изо всех сил стараться их разозлить.

Что она сказала?

О, да.

Я насмешливо повторила ее слова.

— Но… разве я стараюсь? — Мои глаза опасно потемнели. — Не похоже, что у меня есть какая-то реальная тяга к этому.

Танцовщица рядом с Лаш протянула руку и, смеясь, потрясла ее за плечо, а Лаш сердито посмотрел на нее, выпустив едкое:

— Не трогай меня, сука.

Раздался еще один улюлюкающий смех, и я попрощалась. Незадолго до того, как ушла, услышала, как одна из девушек окликнула Лаш:

— Я же говорила тебе. Разве я не сказала ей? Я сказала ей не связываться с этой женщиной.

Затем еще одна.

— Девочка, ты сейчас на ее радаре.

И наконец:

— Ты ходишь по тонкому льду, Марта.

Раздался новый смех, и я остановилась на этом, зная, что девочки будут дразнить ее до боли.

Саша научил меня стрелять из пистолета, когда мне было четырнадцать. Лев купил мне раскладной нож и показал самый эффективный способ нанести наибольший урон с минимальной силой. Вик обучал меня самообороне и боксу, чтобы я могла позаботиться о себе, когда он не мог. Я не была стыдливой фиалкой, и уж точно не боялась этой шлюхи.

Может быть, я и не выросла на улице, но меня вырастили волки, и наша стая процветала благодаря вкусу крови. Ей повезло, что я только предупредительно укусила ее, а не разорвала ее милое маленькое горло.

Теперь, когда я смотрела, как Фаун практически подпрыгивает на месте от волнения, разговаривая с Виком, это было все, что я могла вынести. Когда она положила обе руки на его руку и наклонилась, смеясь над чем-то, что он сказал, что-то щелкнуло в моей голове.

Обычно я была здравомыслящей женщиной.

Обогнув бар, я резко распахнула дверцу и услышала, как Аника сказала:

— Нас, куда ты идешь?

Чесси усмехнулась и произнесла нараспев:

— О-о. Фаун в беде.

Я едва слышала Берди из-за музыки.

— Настасья, будь снисходительна. Она не знает ничего лучше.

Конечно, она не знала ничего лучшего. Но она узнает.

Ага. Я была порядочным человеком, но было одно исключение из правил.

Я сделала все возможное, чтобы подавить зверя, который, казалось, всегда брал верх всякий раз, когда Вик оказывался на расстоянии вытянутой руки от другой женщины, и приближалась к ним с безмятежной улыбкой на лице. Когда я подошла, молодая женщина в костюме лани широко улыбнулась. Она прижала поднос к груди, и то, как от этого выдвинулись ее сиськи, было впечатляюще.

— Привет, — добродушно сказала я, стараясь не хмуриться от того, как мило смотрелись на ней оленьи уши. — Как ты думаешь, как ты себя чувствуешь сегодня вечером?

Фаун ответила с легким подпрыгиванием.

— Думаю, у меня все в порядке. — Она посмотрела на Вика, и никто не упустил из виду желание в ее глазах. Ее ресницы трепетали. — Я в порядке, Вик?

В чем бы он ни хотел вас убедить, Виктор Никулин не был дебилом. Он точно знал, почему я стою там, что привлекло меня к нему. Он знал меня достаточно хорошо, чтобы знать, что у меня дергается глаз и почему. А поскольку Вик был умнее, чем казался, то медведя тыкать не стал.

Опустив подбородок, он спрятал лукавую улыбку, потом поднял лицо, которое теперь приняло заученное, пассивное выражение.

— У тебя все хорошо, малыш.

Ребенок.

Красиво.

Мой разум послал воздушный поцелуй шеф-повару.

Я прикусила щеку изнутри, чтобы скрыть удовлетворенную улыбку. То, как осунулось ее лицо, подсказало мне, что ей не нужна эта дополнительная жестокая насмешка. Она поняла суть; она получила этот урок очень быстро.

— Он беспокоит тебя, Фаун? — И поскольку я чувствовала себя очень остро, я повернулась к Вику и угрожающе прищурилась, предупреждая. — Тебе не платят за флирт с официанткой, Виктор.

Он прислонился бедром к стене и скрестил руки на груди, его мускулистые бицепсы восхитительно напряглись.

То, как он посмотрел на меня, его полуприкрытый взгляд оценивающе опустился на мое декольте, заставило меня почувствовать себя смелой. Комбинация из черных ушек медведя и чулок до бедра внезапно стала новым фаворитом. Это определенно входило в регулярную ротацию.

Когда он медленно облизнул нижнюю губу, у меня пересохло во рту. Он лениво посмотрел на меня, как будто у него было все время мира. И если быть честной, пока он хотел смотреть на меня так, как он смотрел, я бы нашла время.

— Нас. — Одно слово. Один слог.

Одно предостережение.

То, как он выдыхал мое имя, заставило меня споткнуться.

Господи. Почему его голос всегда звучал как секс?

Мой живот резко скрутило, от внезапного воспоминания — Вик вошел в меня сзади, одна сильная рука обхватила мою талию, притянула меня обратно к его толстому члену, а другая рука оказалась между моих грудей, его рука нежно обхватила мое горло, его зубы впились мне в плечо — у меня закружилась голова.

Мне не нужна была публика, поэтому я подождала, пока Фаун убежит с тихим извинением, прежде чем сказать:

— Она молода.

Может, Вик не понял, что я имею в виду.

— Да, — согласился он, глядя в ее сторону, и чем дольше он смотрел, тем сильнее начинало биться мое сердце. — Она также милая.

Или, может быть, он понял.