Викарии Христа: папы Высокого Средневековья. С 858 г. до Авиньонского пленения

К великому неудовольствию Карла Анжуйского, измученные князья Церкви избрали понтификом итальянца. Это был Тебальдо из дома Висконти в Пьяченце, племянник архиепископа Миланского Отгоне, человек спокойного характера, опытный и энергичный. Большую часть своей церковной жизни он провел на севере, во Фландрии, где занимал должность архидьякона в Льеже.

Висконти не был кардиналом и не боролся за тиару. В этот момент он находился в Святой земле, куда отправился с отрядом фламандских пилигримов во главе с Эдуардом Английским. Он уже давно находился в дружбе с Англией. Будучи легатом в Лондоне, он принял крест в соборе Св. Павла. Вместе с Ричардом Корнуолльским, братом английского короля Генриха III и номинальным королем Германии, прелат организовывал выкуп из плена крестоносцев. Там он крепко сдружился с Ричардом и его племянником Эдуардом, наследником английского престола.

Прибытие из Рима двух эмиссаров с известием об избрании стало для него полной неожиданностью. Выбор папой клирика, который не имел за собой публичных заслуг и находился еще на Востоке, указывал либо на большие надежды конклава на независимый характер Висконти, либо на формальное решение вопроса.

Первое, что Висконти сделал после избрания, — разослал энциклики с призывом оказать активную помощь крестоносцам в Сирии, а последняя проповедь, прочитанная в Аккре перед отплытием в Европу, заканчивалась словами: «Если я забуду тебя, о Иерусалим, пусть отсохнет моя правая рука!»

Решительный прелат в сопровождении Карла Анжуйского совершил въезд в Рим, чем весьма удивил квиритов. Два его предшественника вступили на Св. Престол и сошли с него в могилу, ни разу не посетив Вечный город.

Рим, город несчастий и катастроф, хрупкое творение в руках людей, одержимых ненавистью и преступным безумием, встретил понтифика недоверчиво. Самые старинные и могущественные кланы, происхождение которых восходило к античным временам, обосновались в огромных дворцах, которые получили их имена, и выжидали. По своей природе Рим всегда был городом знатных семейств, родов и кланов. Те объединяли вокруг себя сильных сторонников, которые селились поблизости в более или менее укрепленных домах. Они жили, подчиняясь одному закону и общим интересам. Эти блоки практически везде представляли собой сеть враждующих объединений, готовых начать междоусобную войну.

Воинственные аристократы поселялись там, где были стены. Орсини расположились напротив Ватикана, занимая Одеон, театр Помпея и по другую сторону Тибра почти неповрежденный замок Святого Ангела. В северной части города им противостояли Колонна. Семья Аннибальдески прочно обосновалась в своей крепости рядом с Латераном и оспаривала Колизей у семьи Франджипани. Аристократический клан Каэтани расселился за городом, вдоль Аппиевой дороги, заняв усыпальницу и мавзолей Цецилии Метеллы.

Новый папа не был римлянином и не имел поддержки мощного рода. Но он прошел крещение Св. землей. 27 марта Тебальдо Висконти принял посвящение в храме Св. Петра, взяв имя Григорий X (1.9.1271–10.1.1276).

Однако душа Григория X осталась в Палестине. Искренняя преданность делу освобождения Святой земли стала основой всей его политики.

Вскоре после избрания папа собрал генеральный церковный совет, Вселенский собор Римско-католической церкви — Второй Лионский собор (1274), сыгравший значимую роль в дальнейшей судьбе католического мира. По замыслу папы, это должен был быть самый великолепный из христианских соборов. В Лион съехались около 500 епископов с Запада и Востока, а также множество представителей от европейских королевских дворов. В работе Собора принимал участие выдающийся ученый и теолог францисканец Бонавентура (Джованни Фиданца, 1221–1274), который умер почти накануне окончания заседаний Собора. Он был назначен Григорием X кардиналом-епископом Альбано. Фома Аквинский, также приглашенный на Собор, умер по дороге в Лион.

Главным предметом обсуждения стал новый крестовый поход. Послы ильхана Абаги передали папе через Джироламо Маски (будущего папу Николая IV) письмо ильхана с предложением о заключении военного союза против мамлюкского Египта. Папа просил присутствующих вносить свои предложения, помня при этом о трагической экспедиции Людовика IX в Тунис.

Чтобы обеспечить успех предстоящего похода, Григорий приложил немало усилий к примирению церквей. Он хорошо знал Восток и понимал то, чего никто не понимал со времен его великого предшественника Урбана II: для успеха крестового похода необходимо добровольное сотрудничество восточных христиан. Если бы Византийская империя по собственному желанию покорилась Риму, она могла бы стать бесценным союзником.