Вихрь преисподней

Эх, прирос он тогда к полу и не подбежал, не сорвал саван с мрачного чучела!.. До этого момента все было более-менее хорошо. Он, Не-Маркетинг, еще был человеком. Пусть не все у него было хорошо, но он еще был человеком, другим человеком, не таким, как теперь. Потому что до того, как он прирос от ужаса к полу, он в весь этот бред не верил. Он наоборот верил в то, что всему есть простое, рациональное объяснение. Теперь этот Не-Маркетинг – смелый, не верящий в бред, где-то там, в прошлом, ходит в тоске, потому что ничего-то у него не получилось и он погиб, погиб от страха в тот момент, когда прирос к полу офиса и не смог сдвинуться с места. А этот новый Не-Маркетинг, который живет на свете с той поры – совсем другой человек: трусливый, сомневающийся, со свинцовой тоской в сердце... Сердце болит! Эх, как бы хотел он вернутся в прошлое, туда, где смелый и ловкий идет он по Приморью со своим чемоданчиком. И вовсе это еще не чемоданчик неблагополучия, а наоборот – чемоданчик удачи и светлого будущего. Рубли он сменял на травку, травку в Корее конечно же сменяет на местные деньги, на них наймет катер... Немного глупый и странный план, но в тот момент он еще таковым не был... В юности все мечты кажутся такими реальными!.. Поживет в Японии, а потом махнет в Америку.

Да, сильный парень Шошо – он ведь тоже до последнего момента мечтал и верил! А уж на что ему было надеяться?!.. Одно слово – дебил...

Да, до того момента, как он прирос от ужаса к полу, все в этой истории было более-менее нормально. Не поверь он в этот бред, останься прежним рационально мыслящим человеком – глядишь, подросток сейчас был бы жив... Ведь Не-Маркетинг бы тогда занялся не своим отъездом за границу, а подростком, не отходил бы от него ни на шаг... Защитил бы от беспризорника, не дал бы кинуться через дорогу... Он, Не-Маркетинг, придет на похороны подростка и будет копать ему могилу – он почувствует все, что он приговорен почувствовать!.. Ведь это он убил подростка! Он – один из тех, кто убил его!.. Все плохо! И невероятно! И странно!.. И вот так же и Иван Бобылев убивал его, Не-Маркетинга!..

Он горько рассмеялся... Хватит!.. Теперь уж он к такой стенке прижат, что ему не за границу бежать и не в Иуды подаваться, а изо всех сил постараться не подохнуть в самый ближайший момент, да хотя бы вот в этот, который прямо сейчас и наступит...

Не-Маркетинг очень боялся чего-то неведомого, какая-то опасность чудилась ему, причем разлита она была повсюду, она даже в его собственной голове сейчас гнездилась и он никак не мог ее оттуда выковырять – где она там, в каком отделе мозга таится? Как это понять?!.. Как отличить мысли, которые думает за него Смерть от своих собственных?!.. А в том, что Смерть уже начала потихонечку подумывать за него в его голове какие-то мысли, он не сомневался...

...Он так и не решил, что ему делать – бежать в тихую страну, приобретать черный саван и начинать карьеру Иуды или записаться в непримиримые правдолюбцы и начать частное расследование всех произошедших событий. Для каждого из вариантов у него у него были доводы «за», но ровно столько же имелось и опровержений. А может махнуть по проторенной дорожке через Приморье к северокорейской границе?.. А там – будь что будет! Так сказать, начать все с исходной точки!.. Сердцем он любил больше всего именно этот вариант. И он так привык за последнее время ко всякого вида бреду, что ничего особенно бредового в этом варианте теперь уже не усматривал... Он не мог выбрать из всех своих вариантов какой-то один. Да и не спешил. Он чувствовал: все само станет ясно в ближайшие дни. Может быть даже день... Надо не торопиться, а смотреть в оба по сторонам... Мысли пробегали быстро. Что-то уж больно быстро! Уж не помогает ли кто ему думать?

Он обернулся... Никого!.. Бред! Все бред!..

Нет, он уже не тот, что прежде! Он уже верит, безоговорочно верит в этот бред!.. Тот, прежний, что имел в себе силы и рассудок не верить, бродит где-то там, в прошлом, растоптанный и брошенный навсегда в лабиринте времени! Ужасно!.. Нет, на самом деле только одно ему осталось – бежать к северокорейской границе, а потом – в Японию и жить там продажей прав на проигрывание песен в исполнении Ивана Бобылева, которых там давно никто не помнит. И вряд ли вообще когда-нибудь помнил... Нет у него будущего, нет! Весь он в прошлом – расслоившийся, измученный, разочарованный, окруженный мертвецами и двойниками – отслоившимися Я. Как же он дошел до такой жизни?! Неужели нет никакого способа из всего этого выпутаться?!..