Вихрь преисподней

В жутком предчувствии он несколько раз останавливался, чтобы провести свой страшный эксперимент, но ровным счетом ничего не случалось: он оставался цел и невредим, тоска не убивала его: сердце его враз не останавливалось, голова продолжала работать. Затем он вновь шел. Все шел и шел...

Вот взгляд его случайно упал на человека, медленно выходившего ему наперерез из одного из дворов... Не-Маркетинг пошел помедленнее, он шел уже еле-еле, разглядывая этого человека: заурядный опустившийся и грязный пьяница. Тот тем временем тоже пошел помедленнее и, так и не дойдя до улицы, остановился и сел на бордюрный камень. Он так характерно при этом ссутулился, что Не-Маркетинг тут же его узнал: это был пьяница, что сидел обычно на ступеньках перехода возле Измайловского парка!

Как раз в этот момент Не-Маркетинг поравнялся с палаткой, в которой продавали напитки и сигареты. Он остановился, сделав вид – изучает выставленные в витрине бутылки, а сам принялся исподтишка наблюдать... Он хватался, как за соломинку, за каждое впечатление, которое могло отвлечь его от мыслей о подростке: пьяница достал из внутреннего кармана перепачканной в какой-то известке черной куртки сигарету, коробок спичек – хоть Не-Маркетинг и стоял от него на некотором расстоянии, а это все же разглядел, – и закурил... Несколько мгновений он сидел неподвижно, глядя в одну точку на асфальте. Сигарета дымилась в пальцах. Неожиданно пьяница встал и энергичнее прежнего двинулся дальше. Выйдя на улицу он зашагал в том же направлении, в каком только что шел и Не-Маркетинг.

Тот двинулся следом. Теперь у него была хоть какое-то, пусть и бессмысленное занятие... Он знал: не пойди он сейчас за этим пьяницей, через некоторое время он обязательно окажется возле старого, еще с тех самых советских времен неизвестно как сохранившегося фотографического ателье...

Пьяница то и дело останавливался, смотрел по сторонам, топал ногой, и потом смотрел на нее, словно проверяя прочность правого ботинка. Вот он отбросил в сторону окурок и пошел чуть быстрее. Но затем неожиданно остановился, долго копался в карманах и наконец вытащил еще одну сигарету, закурил... Не-Маркетинг вынужден был остановиться. На этот раз никакой палатки рядом не было, – он просто встал посреди тротуара и принялся смотреть на дом на противоположной стороне улицы: обычный пятиэтажный кирпичный дом с магазином в цокольном этаже. Магазин не работал, видно было, что внутри что-то ремонтируют – сквозь стекла, испачканные краской виднелись высокие деревянные козлы, на каких обычно работают маляры. Но людей внутри видно не было...

Пьяница обернулся, скользнул взглядом по Не-Маркетингу и пошел дальше. Шаг его начал постепенно ускоряться. Неожиданно пьяница свернул во двор, Не-Маркетинг – за ним. Некоторое время они петляли по каким-то узеньким дорожкам между домами, – Не-Маркетинг, до этого примерно представлявший, где они находятся, потерял все свои ориентиры. Если бы ему теперь пришлось выбираться отсюда на какую-нибудь знакомую улицу, он бы потратил на это немало времени. Пьяница больше не оборачивался...

Наконец они вышли из дворов... С досадой Не-Маркетинг узнал место, в котором они очутились: немного поодаль виднелось то самое фотографическое ателье. Медленнее, чем только что шел, пьяница двинулся туда. Не-Маркетинг не без колебания пошел следом... Пьяница все больше замедлял шаг... Наконец, поравнявшись с ателье, он остановился и принялся разглядывать что-то в витрине. Медленно приближавшийся Не-Маркетинг не сомневался, что он там разглядывает... Вот Не-Маркетинг совсем близко... Так и есть! Пьяница рассматривал портрет подростка!.. Сердце Не-Маркетинга учащенно забилось...

Неожиданно пьяница обернулся и уставился на Не-Маркетинга. Тут дверь фотографического ателье отворилась и появился старик фотограф. Пьяница перевел взгляд на него.

– Знает ли старик о смерти внука? Совершенно невозможно сейчас с ним встретиться! Что он скажет, если тот узнает его и заговорит с ним? – пронеслись в голове Не-Маркетинга информации.

Он резко повернул вправо и очутился во дворе... В глубине стоял дом: не то, чтобы он был уж очень стар, но облупившаяся штукатурка, захламленные балконы и окна с грязными занавесками придавали ему невероятно обветшалый и унылый вид... В первом этаже располагался раньше толи магазин, толи какое-то учреждение – теперь окна-витрины были заколочены. Подстать дому был и палисадник перед ним: заросший, со множеством деревьев, с густыми дебрями кустарников. На краю палисадника находилась площадка с мусорными контейнерами и стояло несколько ржавых железных гаражей.