Викинг

Она еще не знала, что судьба немилостива к ней в этот вечер. Что-то происходило в ее теле. Спина болела все сильнее, Фиона чувствовала, что сегодня уже не сумеет пройти и десяти шагов.

Домик на опушке заметила и Тира.

— Смотри, Фиона, — сказала она. — Пустой дом. Давай в нем и заночуем.

Они добрались до домика, вошли в незапертую дверь.

— Ой! — радостно воскликнула Тира. — Здесь возле порога припасена охапка дров. А у меня есть с собой кремень и кресало!

— Надеюсь, хозяева домика не рассердятся на нас, — негромко проговорила Фиона. — Какая жуткая метель начинается! Слава богу, что у нас есть возможность провести эту ночь под крышей.

Домик был совершенно пуст. В нем была одна-единственная комната с железным очагом посередине, с двумя деревянными скамьями, поставленными вдоль стен. На полу валялась охапка соломы. На ней можно было спать. Пара железных кастрюль висела напротив очага.

Ничего лишнего и вместе с тем все необходимое.

Пока метель не успела разыграться вовсю, Тира сбегала в лес и принесла охапку коры и мелких щепочек для растопки. Добавила немного соломы, и уже через минуту в очаге заплясало веселое пламя. Женщины не много обогрелись, затем достали еду и, подкрепившись, стали устраиваться на соломе, закутавшись поплотнее в свои меховые плащи. Несмотря на то, что час был ранний, их обеих очень скоро сморил сон.

А еще через несколько часов Тира проснулась от дикого крика. Она испуганно встрепенулась и спросила:

— Что-то случилось, Фиона?

— Да, — всхлипнула Фиона. — Малыш. Мой бедный малыш!

Арен первым увидел сквозь снежную порошу струйку сизого дыма, поднимавшуюся из трубы. Если бы не дым, они могли бы вовсе не заметить этот домик, притулившийся на лесной опушке и до самой крыши занесенный снегом.

Домик был старый, ветхий, но не все ли равно, когда вокруг них начинала бесноваться вьюга?

— Попросимся на ночлег, — сказал Торн и кивнул в направлении избушки. — Люди здесь живут бедные, это видно. Так что на сытный ужин лучше не рассчитывай, хотя переночевать в тепле, я думаю, мы здесь сумеем.

— Да, — согласился Арен, плотнее запахивая плащ. — Может быть, и сюда заходили Фиона и Тира. А может быть, они и сейчас в этой избушке. Шли мы с тобой очень быстро, так почему бы…

— Нет! И не думай даже об этом. Мы найдем их завтра. Они, должно быть, сейчас тоже остановились на ночлег, только немного дальше по дороге, у другого крестьянина.

Едва Торн вошел, как услышал пронзительный крик, а затем рыдания.

Фиона рыдала от отчаяния. Она потеряла своего ребенка. Такого крошечного, едва начавшего оформляться внутри ее. Сначала была жестокая боль внизу живота, потом обильное кровотечение, и вот…

И вот ее малыша больше нет! С губ Фионы рвались безудержные рыдания. Она задыхалась от отчаяния.

Ее малыш. Ее чудесный, любимый малыш! Плод их с Торном любви… Все кончено.

В этот миг с грохотом растворилась дверь, и двое занесенных снегом мужчин ворвались внутрь. Тира вскрикнула и бросилась к Фионе, прикрыв ее своим телом.

Торн снял заиндевевший капюшон, но и сейчас Тира не узнала его.

— Прошу вас, люди добрые, не трогайте нас, — заплакала она. — Моя хозяйка только что потеряла своего ребенка.

Арен высунулся вперед:

— Тира, это же я, Арен. Арен и Торн. Мы ищем вас с Фионой.

— Арен? — Тира наконец узнала вошедших и смутилась. — Как хорошо, что ты пришел!

Торн уже был на коленях возле Фионы. Он склонился над нею, тревожно глядя на кровь, пропитавшую ее юбки, на мертвенно-бледное лицо. Глаза Фионы были закрыты, и Торн испугался, подумав о том, что произошло самое страшное, непоправимое. Кровь застыла у него в жилах, и он стал таким же бледным, как и лежащая перед ним Фиона.

— О, небо! — закричал Торн. — Она мертва!

— Нет, она потеряла сознание, — сказала Тира и продолжила, обращаясь к ним обоим: — Она только что потеряла ребенка. А чего вы ждали? Особенно ты, Торн. Ведь это ты распорядился продать свою беременную жену работорговцу. И тебе было безразлично, что с нею будет потом. Она так любит тебя, а ты, ты предал ее.

Торн прижал к себе Фиону, готовый провалиться сквозь землю от слов Тиры.

Нет, он не должен, не может потерять Фиону, он не даст си уйти. Пусть она сначала узнает о том, как искренне и нежно он любит ее, и никакие заклинания тут ни при чем.

Фиона пошевелилась и неохотно раскрыла глаза.

Увидела лицо Торна, узнала его и ударила ослабевшей рукой в грудь викинга.

— Убирайся, — прошептала она. — Я ненавижу тебя! Ненавижу!

17

— Наверное, ты и вправду меня ненавидишь, — сказал Торн. — Но поверь, Я не виноват. Мне сказали, что ты ушла от меня, и я поверил. Роло и Бретта обманули нас обоих. Хорошо, что одна рабыня, ненавидящая Роло, рассказала мне, что случилось на самом деле. Если бы не это, я так и жил бы, зная, что ты сбежала с другим мужчиной.

— И все же оставь меня. Торн, — всхлипнула Фиона. — Я не в силах тебя видеть. Наш ребенок, которого я потеряла… Ведь я даже не знаю, кто это был — мальчик или девочка…

— Пойдем, Торн. — Тира потащила викинга прочь от Фионы. — Она в большом горе, надо дать ей время, чтобы прийти в себя.