Викинг

«А что, если мне ее действительно купить? — подумал Глеб, но, прежде чем рука потянулась к бумажнику, осознал всю нелепость подобной затеи. — Ну куплю я ее, а что дальше? Отвезти к себе домой? Так я же понятия не имею, как с такими детьми обращаться. А если уголовники меня вычислят, они же и ее убить могут. Нет, к себе ее забирать ни в коем случае нельзя. Сдать в детский приемник? Так там же первым делом спросят «где взял?» И что я отвечу? На вокзале купил? А если у этой девочки от пережитого все в голове перемешалось, и она укажет на меня как на насильника? И ведь потом ничего не докажешь. А как я с этим ребенком буду встречать беловского гостя? «Понимаете, я тут, вас ожидая, девочку прикупил, не хотите ли в подарок? »

Викинг резко повернулся и молча двинулся прочь. Но внутри у него все кипело. Растление малолетних — это еще хуже, чем убийство. Каким выродком надо быть, чтобы делать деньги на маленьких беззащитных детях. За кусок хлеба и глоток «кока-колы» заставлять их ложиться под похотливых мужиков — уродливых и старых, жирных и лысых, чесоточных и сифилитиков, короче, любых, лишь бы платили. И глупо мстить за это рядовым исполнителям. Ведь над ними тоже стоит хозяин. Насколько знал Викинг, вокзал и прилегающая к нему территория контролировались Кощеем.

Даже среди отпетых уголовников существует понятие о честных и бесчестных способах зарабатывания денег. Эксплуатация малолетних проституток относилась к числу наиболее презираемых. В некоторых тюрьмах зэки наказывали за это так же, как и за изнасилование. Ни Седой, ни Жерех никогда не стали бы добывать деньги подобным способом. Так что человека прозвали Кощеем, скорее всего, не только за худобу. И уж наверняка не за то, что он бессмертный. Во всяком случае, Викинг твердо решил доказать обратное. Решение это было продиктовано исключительно эмоциями, всколыхнувшими душу Глеба после встречи с девочкой, поскольку необходимости в ликвидации Кощея не было.

Но Викинг успокоил себя тем, что смерть вора в законе, третьего по значимости человека в преступной иерархии Глотова, будет иметь не меньший психологический эффект, чем убийство Штопора. К тому же освободится место лидера крупной преступной группировки, за него начнется грызня, что еще больше ослабит глотовский криминалитет. Существенным являлось и то, что кощееву группировку Викинг пока не трогал. Они не так бдительны, как люди Седого и Жереха, поэтому здесь с наименьшими затратами можно добиться максимального результата.

Уже на следующий день Викинг исследовал окрестности излюбленного ресторана Кощея. На другой стороне улицы, всего метрах в двадцати от входа в злачное место, находился арочный проезд во двор. Там, с метательным ножом в руках, и можно было дождаться авторитета. Во дворе располагался детский садик, а за ним — сплошь жилые дома с несчетными подворотнями и множеством разнообразных укрытий. Оторваться от погони здесь не составляло особого труда.

Один вечер прошел впустую. Видно, Кощей предпочел развлекаться где-то в другом месте. Следующий поначалу сулил удачу. Машина авторитета стояла у ресторана, да так удачно, что если убирать Кощея рядом с собственным лимузином, расстояние между охотником и жертвой сокращалось почти вдвое. С такой дистанции Викинг никогда не промахивался. Чтобы не мозолить глаза прохожим, он побродил часок по вечернему городу и вернулся минут за сорок до закрытия ресторана.

Тут и случилась мелкая неприятность. Какой-то подвыпивший мужик потребовал у Викинга закурить. Сообщение о том, что перед ним некурящий, мужик почему-то воспринял как личное оскорбление. Пришлось на время покинуть свой пост, чтобы разгоревшийся скандал не привлек к себе внимание. Когда Викинг вернулся, к ресторану вдруг подкатила милицейская машина. Четверо стражей порядка расположились у входа всерьез и надолго. Правда, было непонятно, то ли они посетителей ресторана охраняют от случайных прохожих, то ли самих прохожих от завсегдатаев этого увеселительного заведения. Валить Кощея на глазах у представителей власти было чрезмерно рискованно. Викинг вернулся домой, с грустью понимая, что повторить эту попытку он сможет не больше одного раза. Затем с ним просто-напросто начнут здороваться жители соседних домов.

На сон грядущий Глеб решил перечитать обряд «охотящийся медведь», чтобы разобраться в некоторых нюансах. Он был уверен, что достал нужную тетрадь, но когда открыл на требуемой странице, то увидел совсем другой текст. Он решил поставить тетрадь на место, но что-то подталкивало его прочитать всю страницу.

«Датский конунг Олаф затеял войну с королем Англии Ательстаном. После нескольких мимолетных стычек войска противников сошлись для решающего сражения. Но ни тот, ни другой не решался ударить первым. Англичан было заметно больше, викинги славились своим умением и отвагой в бою. Противостояние явно затягивалось, требовалось что-то предпринять.