Викинг

Последняя фраза была сказана не терпящим возражений тоном. Седой четко дал понять, что дискуссия на эту тему закрыта окончательно и бесповоротно. Безошибочно уловив интонацию, Кощей засуетился.

Видя, как на стол одно за другим ставятся изысканные кушанья, Жерех недовольно поморщился. Все-таки вором в законе он стал давно, старые нормы поведения законников усвоил крепко — не выдрать, а одно из основных правил требовало жить достаточно скромно, не роскошествуя. Потому и в еде Жерех предпочитал сытную простоту: картошечку, капустку соленую, сало и, конечно же, водочку под это дело.

Зато Седой поглядывал на заставленный деликатесами стол с явным одобрением. Заметив это, Кощей заявил:

— Я, оказывается, с детства любил вкусно похавать. А узнал об этом только сейчас, раньше Советская власть не давала.

Эти вроде бы безобидные слова еще больше усилили раздражение Жереха.

— Когда найду тех гадов, что нам мочилово подстроили, кожу с живых сдеру, — злобно пообещал он.

Седой разочарованно вздохнул. Он подумал, что это будет слишком легкой смертью для неизвестных «мокроделов».

* * *

Однокомнатная квартира Белова давала наглядное представление о том, как живут многие российские коммерсанты, не имеющие папу — бывшего высокопоставленного чиновника или брата-рецидивиста. Она была уставлена новой мебелью, добротной, но не более того. Такую мебель имел возможность приобрести почти каждый гражданин бывшего Союза. Правда, для этого ему приходилось несколько лет ждать своей очереди, а в день покупки еще до рассвета бежать в магазин, писать на руке жирным фломастером свой порядковый номер, ругаться с окружающими, переплачивать грузчикам и униженно объяснять на работе причину опоздания.

Теперь вместо всего этого требовались только деньги, дефицит которых заменил в России все остальные дефициты.

Викинг окинул взглядом отечественный стереопроигрыватель, телевизор «Рубин» не самого последнего поколения и окончательно убедился, что дело Белова живет, но отнюдь не процветает. Стоявший рядом Георгий подтвердил это предположение:

— Сам понимаешь, денег из воздуха не делаю, сколько произведу, столько и получу, поэтому на арабскую роскошь рассчитывать не приходится… Да ты садись, мебель для того и сделана.

Сначала Викинг уселся в кресло, но оно оказалось слишком мягким — засасывало, словно зыбучие пески, и предназначалось для послеобеденного отращивания накоплений перед экраном телевизора. Викинг немедленно перебрался на стул.

— Шум идет по городу. Говорят, местные авторитеты решили заранее о дальнейшем устройстве своих людей побеспокоиться — закупили солидный участок на кладбище. А с одним моим знакомым вообще небывалое произошло. К нему обещали прийти за деньгами. Вот уже три дня прошло, все сроки вышли, а их все нету и нету. Забыли, ты представляешь, забыли о плате за «крышу», — радостно сообщил Белов.

— Это склероз, — заметил Викинг. — Но ранняя стадия. Если как следует не закрепить, быстро пройдет.

— Так, значит, паханы не ошиблись насчет мест на кладбище?

— А здесь вообще невозможно ошибиться. Это как раз одна из тех немногих вещей, без которых не обойтись ни одному человеку, — философски отреагировал Викинг.

Он прекрасно понимал, чего добивается приятель. Белов хотел выяснить, имеет ли Викинг отношение к развернувшимся в городе событиям. И если да, то каковы его дальнейшие планы, есть ли в них место Белову, или ему по-прежнему отводится исключительно роль финансиста. Несомненно, Георгий собирался помогать Викингу не только деньгами. Ведь Белов по простоте душевной наивно полагал, что именно он толкнул Глеба на войну с уголовниками, не подозревая, что тот руководствовался несколько иными соображениями. Посвящать в свои дела Белова Викинг не собирался. Георгий, конечно, хороший человек, но боец из него, как из дерьма — пуля. А помощников другого рода Викингу не требовалось.

Но Георгий не унимался, норовя выцарапать из Глеба хоть какую-то информацию. Теперь он зашел с другой стороны, пытаясь задеть самолюбие Викинга и таким образом вызвать его на откровенный разговор:

— Знающие люди утверждают, что это паханы между собой сцепились, делят сферы влияния. Как только окончательно разберутся, все пойдет по-старому.

Викинг не хуже Белова знал о том, что говорят знающие люди. И разубеждать приятеля, бить себя кулаком в грудь и кричать, мол, это я им, козлам, устроил веселую жизнь, не собирался. Вместо этого он заметил: