Я вытащил, заранее расшатанную, пулю из гильзы и высыпал на стол навеску пороха, а рядом положил их аналоги из этого мира – свинцовую пулю и бумажный патрон.
– Вы не ответили на мой вопрос Иван Николаевич – можно ли это изготовить на наших мануфактурах?
– Это самый важный вопрос ваше величество! В данный момент конечно нет! И если вот такой пистолет, – показал я на револьвер, – Еще можно попытаться сделать, то гильзу и капсюль сейчас сделать совершено невозможно! – огорчил я Екатерину.
– Тогда какой от всего этого прок! – расстроенно развела руками Екатерина, – Закончатся ваши волшебные заряды и все – это бесполезные железяки!
– Абсолютно верно ваше величество, поэтому нужно развивать мануфактуры, капрал Чернов весьма ученый человек, инженер, окончил университет, сейчас ведет записи на бумагу всех наук, известных ему, но кое-что из сделанного здесь по новым технологиям мы можем показать прямо сейчас! – предложил я.
По моей просьбе, гвардеец выстрелил из пистолета в остатки арбуза. После выстрела, естественно, образовалось облако дыма. После, я зарядил этот пистолет бездымным порохом и повторил выстрел.
– Вот ваше величество, это новый бездымный порох, изготовленный капралом Черновым – кроме того, что после выстрела нет дыма, так еще и возможно вести огонь на большую дистанцию и с большей скорострельностью, нужно только доработать ружья и пушки и тогда доминирование в сражениях будет подавляющим! Если позволите я подготовлю доклад желательных, на мой взгляд, решений по развитию мануфактур и всего что с этим связано! – попросил я.
– Готовьте в кратчайший срок Иван Николаевич! – обретя былое деловое настроение, сказала Екатерина, – А теперь следуете за мной, не могу же я, самодержица всероссийская, оставить без награды столь достойных своих воинов!
В итоге оказалось, что не только я люблю подготовленные экспромты, но и государыня императрица. В огромном зале нас уже ждали с десяток придворных обоих полов, в виде массовки, почетный караул и распорядитель всего этого действа, серьезный дядька лет пятидесяти. Все, кроме нас, знали свои роли назубок, Потемкин остановил нас жестом в стороне от группы придворных и мы по привычке встали в одну шеренгу. Дядька встал рядом с Екатериной, достал из папки лист бумаги и начал торжественно оглашать текст.
– Высочайший указ великой государыни императрицы Екатерины Алексеевны, самодержицы всероссийской, от 15 сентября сего года. За заслуги и храбрость при покорении Крыма: ротмистр барон фон Штоффельн жалуется титулом графа Крымского, пятистами душами крестьян и тысячью десятин земли, а также производится в чин полковника, с оставлением в Бахмутском гусарском полку до особого указания!
Я, интуитивно, сделал шаг вперед, громко сказал, – Служу Отечеству! – и встал обратно в строй.
Дядька, совершенно не смутившись, продолжил, – Вахмистр Емельянов и капрал Чернов жалуются личным дворянством и производятся в чин корнета!
Парни повторили мои действия, а Екатерина, взглянув на нас, произнесла, – Граф, с нетерпением ожидаю вашего прожекта! – грациозно повернулась и пошла к огромным дверям, открывшимся перед ней, как по мановению волшебной палочки, а группа придворных стайкой двинулась вслед. Аудиенция окончена! Можно выдохнуть!
Глава 30 Прожекты
Приехали мы в особняк Потемкина немного охреневшие от всего произошедшего. Я, конечно, в дороге много разговаривал с Потемкиным про наши планы, перспективы и вообще. Он, естественно, спрашивал, каких наград я бы желал для себя и парней, но я, честно говоря, не ожидал, что все вот так просто произойдет. Но, по всей видимости, это было просто только со стороны, а вот для Потемкина, неделю не показывавшегося в особняке и выглядевшего вчера как выжатый лимон, все прошло не так легко.
По приезду, сказав нам подождать его в главном зале, Потемкин пошел переодеться, а мы принялись поздравлять друг друга. Минут через десять в зал начал заходить оркестр, а слуги быстро затащили столы и в мгновение ока сервировали их, а еще через пять минут появился Потемкин с позолоченным кавказским кинжалом, украшенным крупными камнями.
– Вот Иван Николаевич, прошу принять в благодарность за спасение моей жизни при Ор-капу! – с небольшим поклоном протянул мне кинжал Потемкин.
– Благодарю Григорий Александрович, но право, не стоило! – начал я отнекиваться.
– А это не от меня Иван Николаевич, но я присоединяюсь к этому небольшому презенту и еще раз прошу принять! – продолжил Потемкин.