ВИКИНГ Книга 1 БАХМУТ

— Думаю мое мнение покажется вам Григорий Александрович двояким, но по другому не получится — с одной стороны нам необходимо закрывать вопрос по Крыму и северному причерноморью, как нашим историческим землям, а значит неизбежна конфронтация со Стамбулом, с другой стороны нам нужно выходить в Средиземное море, торговать с южными странами, а значит нужен проход через Босфор и Дарданеллы, что означает либо дружбу с Турцией, либо захват проливов, что сильно не понравится европейским державам. Поэтому мое мнение таково — на первом этапе установление границы с Турцией, примерно, по Днестру, присоединение Крыма, восстановление флота — это по результатам войны, далее решение вопроса по Кубани и Кавказу — здесь на мой взгляд наиболее целесообразно полюбовно договориться с султаном о разделе сфер влияния и упразднении всех мелких княжеств и царств, подкинув ему в качестве пряника, например, отказ от выплаты контрибуции — далее длительный мир и дружба с турками на взаимовыгодных условиях, а в это время поворот на восток и стремительное освоение Сибири и Дальнего востока. И только окрепнув до состояния бросить вызов всей Европе можно подумать о проливах и восстановлении православных крестов над Святой Софией!

— Весьма затейливо Иван Николаевич, но вы очень точно выразили мои мечты по устройству государства российского, простирающиеся именно до проливов! А в вашем миру решили эту проблему?

— К сожалению нет, но у меня есть возможность поучаствовать в оном мероприятии здесь, чему я очень рад Григорий Александрович!

Через две недели монотонной, ничем не запоминающейся дороги мы, наконец, прибыли в первопристольную. Надо сказать, что приезда в Москву я ожидал с небольшим придыханием, все-таки это место, подсознательно, воспринималось столицей и бывал я в Москве много раз, а человеку всегда в таких случаях свойственно сравнивать, искать знакомые места. В Питере я такого почувствовать не смогу — во-первых он для меня столицей пока не воспринимался, а во-вторых я там не был, а значит сравнивать мне не с чем.

По словам Потемкина в Москве, после подписания императором Петром III в свое недолгое царствование Манифеста о вольности дворянства, начался настоящий расцвет «Москвы дворянской». Избавление дворян от необходимости служить не менее четверти века буквально перевернуло Москву. Отныне старая столица постепенно стала настоящим раем для отставных вельмож, которым не желалось наблюдать при дворе возвышение новых фаворитов, «пенсионеров» государевой службы, мечтавших пожить в Москве «на покое», женихов всех возрастов и состояний — благо невест в Москве было в изобилии, а также всех любителей жизни спокойной и размеренной с приятными русскому человеку удовольствиями. Но, кроме «пенсионных радостей», большая и уютная старая столица могла предоставить и карьерные возможности — здесь располагались некоторые департаменты Сената, можно было служить «по гражданской части» в Московской синодальной конторе или архиве Иностранной коллегии.

Как впоследствии стало ясно, сравнивать мне оказалось нечего — от этой Москвы в 21 веке остался только Кремль, да храм Василия блаженного. Все остальное, видимо, выгорело во время пожара 1812 года, либо не выдержало испытания временем. В Москве у нас никаких дел не было поэтому, передохнув, тронулись без задержек в столицу, куда благополучно и прибыли 10 сентября 1769 года — «знаменательная дата».

Столица встретила нас, ставшей «притчей во языцех», унылой и промозглой погодой, а мы разместившись в небольшом и уютном особняке Потемкина на Васильевском острове стали ждать дальнейшего развития событий.

Глава 29 Императрица

Как известно хуже нет, чем «ждать и догонять». Ну, догонять нам, слава богу, никого не понадобилось, а вот изрядно подождать, причем в неведении, пришлось. Насколько я понял из объяснений Потемкина по вопросу организации придворной жизни — основной смысл ее заключался в получении благосклонности государыни императрицы и не важно какими средствами. В целом ничего «нового» или «старого», неважно, данный способ, видимо, не теряет актуальности во все времена и эпохи — что-то типа «подтолкни ближнего, навали на нижнего». И что самое главное — в настоящий момент Потемкин еще не занимает главенствующего положения среди окружения Екатерины, а значит у нас уже имеются фактические или потенциальные недоброжелатели, а может и противники. Ведь наградой в этой борьбе была власть, а значит и богатство.

После осознания данного факта и понимания того, что мне волей или не волей, если я собираюсь что-то изменить в жизни страны, придется залезть с головой в этот клубок «пресмыкающихся» у меня, как говорил один персонаж, «зачесалось в самых неприличных местах» и мне сразу захотелось обратно в степь — как же там все просто, увидел врага — убей!

Через пару дней Потемкин забрал утром Мубарека и вернулся вечером один, а на мой вопрос ответил, что государыня императрица определила его при дворе, ну и отлично — «баба с возу, кобыле легче».