Викинг. Во власти огня

Даже когда после нескольких рюмок ледяной водки Евгений заговорил о том, что пытается найти зацепку к разгадке того, кто стал заказчиком этого немыслимого дерзкого убийства, я не мог сосредоточиться на его словах.

Смотрел на бледного, но теперь такого хмурого и уверенного Лекса и думал о том, что этой ночью я видел странный сон.

Когда вошел в свою одинокую, вечно темную спальню, куда не позволял никому входить, кроме пары человек, то вовсе не думал, что смогу уснуть.

Голова гудела, и сердце ныло так, что хотелось выдохнуть тяжело, протяжно… и с дрожью.

Под веками были картины ужасов, где не было места ничему светлому и доброму.

Я повалился на кровать, чувствуя вековую усталость, и не ожидал, что сон заберет меня в свои сети.

Но когда увидел перед собой дядю Лёшу, то не сразу смог понять, что сплю.

Он был настолько реальный, настолько близкий, что я был уверен, что он жив.

В моих затуманенных мозгах не было даже сомнения в том, что сердце болит не зря.

Дядя Лёша улыбался и шел по зеленой тропе на склон горы, где сияло солнце, и было так легко дышать.

Туда, где его ждал мой отец.

А я стоял внизу и не мог сделать ни одного вдоха, видя, как они смеются и обнимаются, счастливые оттого, что нашли друг друга.

Они не видели меня.

Не слышали, как колотилось мое сердце от этой яркой картины, которая оживала перед израненной душой так неожиданно.

Я проснулся в поту, подскакивая и задыхаясь.

И еще долго не мог начать дышать, делая это хрипло и судорожно.

Где-то в глубине души я знал, что моя мама и сестра были рядом с ними, просто я их не смог увидеть.

Знал, что теперь они живут в доме, о котором грезил отец, часто мечтая о собственном жилище из дерева, где будет большой зал с камином, а у каждого из нас по собственной просторной комнате.

Я никогда не думал о том, что происходит там — на другом конце вселенной, куда уходят души.

Многое слышал, многое знал с чьих-то слов и из рассказов, но некогда было решить, во что верю я сам… И вот теперь я оказался беспомощным и совершенно сметенным тем, что увидел во сне так неожиданно и так реально.

У меня дрожали руки, когда я дошел до ванной комнаты и умылся, как всегда, ледяной водой.

Картинка счастливых папы и дяди Лёши не выходила из моей головы.

Но от нее на душе становилось немного легче.

Бред, наверное, верить в подобное.

Особенно мне.

Но сейчас я был склонен хвататься за эту соломинку, чтобы отыскать в ней силу и ранним утром выйти всё тем же несокрушимым и холодным, словно лед.

Только Ромка был моим маяком в этом мире.

Ромка и… Лиза.

Они делали мое сердце всё еще живым, наполняя теплом, к которому я не привык.

Ночью я вошел в комнату к брату и просто сидел рядом с ним, пока он не спал и смотрел по большому телевизору очередную программу про рыб.

Мне было достаточно знать, что есть те, ради кого я должен жить. И должен бороться дальше.

И не важно, были ли мои чувства взаимны.

Я пробыл с братом до утра, даже снова задремав на его низкой кушетке, сквозь липкую дремоту наблюдая за тем, как брат иногда улыбается и что-то бормочет себе под курносый нос.

Именно такие редкие секунды его сокровенного и непонятного для меня счастья давали мне силу настолько огромную, что казалось, я смогу сокрушить весь мир.

Утро не сделало раны менее болезненными, а мысли более радужными, но, выходя из комнаты брата, я был спокоен и уверен в том, что вместе с Лексом, Бьёрном и Женей мы способны решить любые проблемы.

А их было немало.

Я ожидал любую неожиданность.

Любого подвоха и даже попытки убрать Лекса прямо на похоронах отца.

Но к чему я точно не был готов, так это к тому, что Лиза станет моей!

Вот так просто.

Сладко.

Дико.

Самозабвенно.

И так чертовски неожиданно!

Впервые она не отталкивала меня, не боялась, не пыталась остановить, а целовала в ответ так жарко, что мысли о нашей близости не покидали моей головы весь этот день, даже когда нужно было оставаться собранным и готовым к любому выпаду врагов.

Я был начеку.

Говорил.

Следил за обстановкой вокруг, но в моей голове была только голубоглазая девчонка.

Моя девчонка!

МОЯ!

Эта мысль бежала по моим венам, опаляя ледяную кровь такими разрядами, что меня кидало в жар.

Действительно моя.

По-настоящему.

Без принуждения и попыток склонить к интимной связи.

После того, что случилось в кабинете, я смотрел в ее голубые глазища, словно в распахнутую книгу, и не видел в них отвращения или сожаления.

Этот день стал для меня откровением, которого я не ожидал, как бы ни мечтал тихо и укромно в своих жарких мыслях о ней.

Вот и сейчас, когда я увидел Лизу среди девушек из кухни, что принесли еду и выпивку, то снова был ошеломлен до глубины души, до этого даже не подозревая, что это возможно с моей заледеневшей душой.

Лиза всегда умела удивить меня.

С первого дня своего появления в стенах Чертога.

Каждый раз, когда я был рядом с ней.

Она была магнитом, который притягивал всех своей чистотой и несокрушимой силой, что бы ни происходило вокруг.

Она притягивала к себе, заставляя даже холодный мир викингов вращаться вокруг себя, становясь солнцем. Центром надежды и тепла.