Викинги

У пещерного человечества была одна задача: выжить как виду. Сохранить свои гены, продолжиться в детях. Стало быть, приоритетными ценностями было благополучие матери и ребёнка. От кого зависело их соблюдение? От вождя. А значит, среди требований, предъявляемых к вождю, на первый план выдвигались психические черты, присущие женщинам: хранить, беречь, собирать. Самые первые главы семей, родов, а потом и племён были женщинами. Человечество жило ради жизни и её продолжения, а не ради завоеваний, грабительских походов и тому подобных «подвигов». Вот это и называлось матриархатом.

То, что в те времена женщины якобы валили лес, охотились на диких зверей и так далее, не имеет ничего общего с реальным положением дел. Разница в физических возможностях мужчин и женщин была такой же, как и теперь, а значит, таким же было и разделение труда. Мужчины вовсе не были «робки и забиты», как иногда пытаются изобразить. Совсем наоборот, они были скорее даже мужественней нынешнего. В отличие от многих и многих своих теперешних собратьев, они в полной мере осознавали себя не «господами и повелителями», а защитниками и хранителями женщин – носительниц генофонда и вековой мудрости человечества…

Насчёт «вековой мудрости» – это не полемическая оговорка. Опять-таки по авторитетному мнению специалистов, именно женщины хранили легенды и предания своего племени, его мифы – то, что мы теперь назвали бы наукой, ибо, как не раз уже говорилось в этой книге, миф есть сумма познаний и представлений, определённым образом закодированная. Эту-то вековую премудрость и сохраняли женщины, передавая её детям, которых во все времена воспитывали именно они.

Последнее, между прочим, очень легко проиллюстрировать. Попробуйте-ка выговорить: «дедушкины сказки». Неловко звучит, непривычно, правда? бабушкины они, и всё тут! Спрашивал ли себя кто-нибудь хоть раз, почему?

Но ведь, по вескому мнению учёных, сказка есть не что иное, как миф, только успевший утратить свои «священные» свойства, переставший быть «священной историей». Так почему именно «бабушкины»? Не только потому, что пожилые женщины присматривали за детьми, а значит, имели больше возможностей для передачи им знаний. Учёные пишут, что у женщин по сравнению с мужчинами несколько лучше развиты речевые центры в мозгу. Это значит, что им несколько легче облекать свои мысли словами…

Любознательный читатель вполне может проверить и убедиться, что всё сказанное выше – не досужие вымыслы автора, а выводы серьёзных учёных, которые автор лишь пересказывает. Как ни прискорбно, об этих выводах, видимо, даже не подозревают многочисленные писатели, которые утверждают, что, если наш сегодняшний мир во многом ориентирован на «мужские» ценности, то, мол, в далёкой древности он был «мужским» вдвойне…

Является ли матриархат приметой исключительно далёкого прошлого, чем-то навсегда канувшим в глубь веков? Нисколько. На сей раз прислушаемся к… политологам. Вот что они утверждают: чем больше женщин занимает посты в правительствах разных стран, тем меньше у человечества в целом склонности развязывать войны. Так, может быть, «вперёд, к матриархату»? Или мужчинам ещё не наскучило воевать?

Богиня или…

Уникальность женщины состоит ещё и в её способности рожать детей. Роль мужчины в этом процессе человечество осознало достаточно поздно; об этом говорится в конце главы «Ещё одна сторона гостеприимства». Зачатие ребёнка мыслилось древними скорее как нечто, происходившее между женщиной и Богами. Соответственно, женщина (не забудем и о её роли хранительницы мифов и мудрости!) считалась существом, более приближенным к Богам, нежели мужчина.

По мнению древних, рождение ребёнка, то есть появление новой жизни, нарушало границу между «тем светом» и «этим» (точно так же, как нарушала её и смерть, см. главу «Особые люди»). Мало что могло проникнуть сквозь получившуюся «дырку». Но не только проникнуть – могло и утянуть кого-нибудь на тот свет. Этим и объясняются представления о «нечистоте» роженицы, бытовавшие, кажется, у всех народов Земли. (О слове «нечистый», о его древнем и современном значении говорится опять-таки в главе «Особые люди»). Таким образом, способность женщины к деторождению воспринималась нашими далёкими пращурами как свидетельство её особых отношений с Потусторонним.

Легко убедиться, что воззрение это благополучно пережило века. Вот только во времена матриархата мужчина относился к «особым способностям» спутницы с почтительной опаской (живая Богиня рядом!). В дальнейшем, когда по ходу так называемого прогресса на первый план выдвинулась физическая сила и агрессивность мужчины, почтение сменилось презрением, а опаска превратилась в страх.