Викинги. Первая иллюстрированная энциклопедия

Но вернемся обратно в IX век. Итак, направленные советом на Балтику послы прибыли к Рюрику – Рерику Ютландскому, по западноевропейским письменным источникам, правителю южнодатских областей (с 857 года) и ярому ненавистнику шведов. Этот известнейший «морской конунг» не только располагал значительным числом кораблей и воинов, но также приходился – согласно «Иоакимовской летописи» – внуком Гостомыслу, будучи сыном его дочери Умилы, и потому сделанный послами выбор должен был казаться особенно лестным умирающему словенскому князю Гостомыслу. Пока шла выработка условий договора – «ряда» – о найме на службу, князь Гостомысл скончался. Прямых наследников он не имел (его четыре сына погибли в сражениях), и к моменту прибытия Рюрика и присоединившихся к нему Синеуса (Синава) и Трувора (имена, возможно, западнославянского происхождения) в землю словен там уже правил некто Вадим Храбрый. Контингенты викингов разместились в важнейших пунктах на рубежах территории призвавших их племен. Рюрик, задачей которого было воспрепятствовать проникновению скандинавских пиратов из Финского залива, разместился в Ладоге, Синеус – на Бело-озере, в земле веси, Трувор – в Изборске, у кривичей, «…и начата, – повествует «Новгородская IV летопись», – воевати всюды». Вскоре распавшийся было союз племен был восстановлен в полном объеме и даже расширен за счет включения в него племени мурома, обитавшего у слияния Волги и Оки. По прошествии двух лет после прибытия варягов скоропостижно скончались Синеус и Трувор. Таким образом, Рюрик оказался во главе всего наемного воинства. Почуяв недоброе, словенский правитель и старейшины попытались было пресечь опасную концентрацию военной власти в руках пришлого скандинавского предводителя. В ответ отряды варягов из Ладоги неожиданно появились у Новгорода и ворвались в город. Дружина Вадима Храброго и его ближайшее окружение были перебиты, погиб и сам правитель. Впрочем, родство Рюрика с Гостомыслом придало «государственному перевороту» некий оттенок законности. Обосновавшись в Новгороде, Рюрик энергично принялся укреплять свою власть, рассаживая по городам наместников. В дополнение к уже известным пунктам они появляются также в Полоцке и Ростове, расположенном в мерянской земле. Вскоре новоявленный князь почувствовал себя настолько уверенно, что позволил двум своим приближенным, Аскольду (Хескульд) и Диру (Дюри), отправиться с сильными отрядами в экспедицию к далекому Константинополю (Миклагард – «Великий Город» скандинавских источников). Проведя корабли волоком из Ловати в Днепр, варяги спустились вниз по течению до Киева, расположенного в земле полян, плативших дань степнякам – хазарам. Проведав о том, что город, контролирующий стратегически важный перекресток водных путей по Днепру, Припяти и Десне, не имеет князя и управляется лишь советом старейшин, варяжские предводители поспешили заполнить существующий пробел. Дир провозгласил себя верховным князем Полянской земли (арабский историк Ал-Масуди отмечал: «первый из славянских царей есть царь Дира, он имеет обширные города и многие обитаемые страны…»). Аскольд стал князем-соправителем. Прослышав об удачливых соплеменниках, непрерывно прибывавшие с Балтики варяги, не задерживаясь у Рюрика, во множестве устремились на юг. Вскоре Дир и Аскольд располагали уже значительными силами. Выплата дани хазарам была прекращена. Распространив свою власть на обширные территории правобережья среднего течения Днепра и отразив вторжение болгар, киевские правители решились померяться силами с самим Рюриком, надеясь вырвать из его рук контроль над западнодвинским отрезком «Пути из Варяг в Греки». В 865 году «воеваша Аскольд и Дир Полочан и много зла сътвориша», сообщает «Никоновская летопись». Однако в целом результаты оказались довольно скромными, поскольку всего лишь через два года последовал новый поход в земли кривичей. В то время внимание киевских варягов все более притягивают баснословные богатства Византии. И уже в 866 году вечером 18 июня флот из 200 кораблей (по другим данным – 360 судов) неожиданно появляется у Константинополя. Столица Византии совершенно не была готова к обороне, так как в это время император Михаил во главе главных сил войска и флота сражался на восточных рубежах державы.